Мощные всеобщие стачки угольщиков и транспортников в Великобритании в последние предвоенные годы внушали оптимизм старому революционеру. В письме к Марии Гольдсмит в январе 1914 года Кропоткин с восторгом рассказывал о том, как во время стачки перевозчиков угля газета The Times предложила, чтобы уголь продавал сам профсоюз рабочих-нагрузчиков, без хозяев и посредников. Кропоткин видел в этом признак того, «до какой степени мысль в Англии начинает направляться в сторону перестройки теперешней капиталистической организации»[1604].

Интерес к происходящим событиям по-прежнему не мешает Петру Алексеевичу обращать внимание на вопросы науки и философии, которые он все так же считает важными. В это время он продолжает заниматься вопросами биологии, дарвинизма и ламаркизма, а также вступает в полемику с философскими взглядами Анри Бергсона. Петру Алексеевичу не могли понравиться атаки философа на рациональное познание и понятийный тип мышления, которым тот противопоставлял иррациональную интуицию и основанное на ней творчество как космический объективный процесс. Идеи Бергсона были тогда в большой моде и привлекли анархистов-индивидуалистов во главе с Андре Коломером (1886–1931). Эти «новаторы» были не прочь соединить бергсонианство с учением Макса Штирнера о «Единственном» и его эгоистическом утверждении в обществе и мире. На их стороне выступили многие символисты и футуристы. Кропоткин же отстаивал научность познания.

* * *

Теоретическая и издательская работа Шапиро и Кропоткина во многом подготовила и попытку объединения российского анархического движения. С 28 декабря 1913-го по 1 января 1914 года прошла первая объединительная конференция русских анархистов-коммунистов за границей. На ней была представлена и русская анархистская эмиграция в Лондоне, в том числе Александр Шапиро и еврейские рабочие-анархисты из Уайтчепела. Было принято решение создать в Лондоне Секретариат Федерации русских групп анархистов-коммунистов за границей, в состав которого вошел и Шапиро. Учреждался также Издательский комитет. Кропоткин приветствовал сплочение анархистских сил. «Вы все очень умно распорядились, созвав Конференцию, и результаты, я надеюсь, она даст прекрасные», – писал он Марии Гольдсмит[1605].

Кропоткин отправлял статьи и в основанную на конференции газету «Рабочий мир». По просьбе ее редактора Георгия Гогелиа он составил список своих опубликованных работ, напечатанный в № 4 от 9 декабря 1912 года[1606]. Но участвовать в редактировании этой газеты Кропоткин не хотел. Мария Гольдсмит утверждает, что издания, являвшиеся органом какой-то большой политической организации, были ему не по душе: «…он не любил т[ак] наз[ываемых] „официальных органов“ партий или федераций, которые всегда должны отражать взгляды всех членов, или какое-то „среднее“ мнение организации. Он предпочитал органы небольших групп, члены которых хорошо между собою спелись; все издания, в которых он принимал близкое участие, были именно такого типа»[1607].