<…> Мы приехали около 10 часов и застали всех в сборе. Через несколько минут пришел японский секретарь и заявил, что барон Комура готов начать. Мы тотчас же вошли в зал конференций, куда немного погодя явились и японцы. После взаимного рукопожатия барон Комура взял себе среднее кресло, указав направо от себя место Такахира и Сато, а налево секретарям. Видя это, Витте сказал: «Что же, господа, садитесь и вы к столу». Он, по-видимому, думал, что секретарей посадят за отдельный стол. Сам он сел посредине и посадил налево от себя Розена, а направо – Набокова. Плансон поместился около Набокова, а я – около барона. Эти места мы сохранили до конца конференции.

Заседание начинается с подписания протокола предыдущего совещания касательно условий переговоров. Затем послы передают друг другу свои полномочия, причем Витте заявляет, что английский текст японских полномочий не подписан, между тем как на нашем переводе есть подпись графа Ламздорфа. Ко-мура говорит, что в Японии не принято удостоверять подобные переводы, но что если нужно, то он и Такахира удостоверят этот документ. Далее Витте замечает, что то место японских полномочий, где император японский предоставляет себе право, предварительно ратификации, подвергнуть договор обсуждению, серьезно расходится с русскими полномочиями, где такого условия не имеется. После нескольких возражений решают, что Комура передаст нам ноту, в которой будет установлено, что, несмотря на разницу текстов, японские уполномоченные согласны толковать русские полномочия в тех же пределах, какие даны японцам. Барон Комура спрашивает, представляется ли необходимым, чтобы договор для действительности был ратификован государем. Витте отвечает, что да. «В таком случае, – замечает Комура, – объем полномочий до момента ратификации с двух сторон одинаковый».

После этой предварительной схватки водворяется молчание. Комура, подобно загадочному сфинксу, держит в руках текст японских условий. Витте и Розен принимают равнодушный вид. Затем Комура заявляет, что японские условия заключаются в особой ноте и изложены постатейно. Он желал бы, чтобы русские уполномоченные внимательно обсудили эти условия и дали бы на них письменный ответ.

Витте отвечает утвердительно и, взяв лист с условиями от Ко-муры, с небрежным видом кладет его на стол, говоря, что рассмотрит и постарается дать ответ на другой день. Затем он предлагает сделать заявление прессе в том смысле, что японские уполномоченные передали свои условия, которые будут рассмотрены русскими. Последние безотлагательно на них ответят. Сообщение это одобряется японцами, после чего мы встаем из-за стола.