Просьбу его я исполнил, и только спустя несколько лет, ко дню юбилея Таганцева, из моей статьи по этому поводу российская публика узнала, что он в течение четырех часов был министром народного просвещения.

Заседания Совета министров носили весьма сумбурный характер, который вполне соответствовал двойственной игре растерявшегося премьера. Несмотря на то что Витте явился творцом свободы, он имел, как выражаются, плохую прессу. К нему относились с недоверием.

В то же время его очень смущал Совет рабочих депутатов, но долгое время даже Дурново не решался принять репрессивных мер. Из появлявшихся в газетах отчетов о заседаниях Совета министров двойственность и сумбурность политики графа Витте выступали вполне наглядно. Хотя граф Витте сам неоднократно мне сообщал сведения о заседаниях, но он, конечно, старался придать этим сведениям желательный ему характер, поэтому приходилось сведения проверять у других членов кабинета и в конце концов в печати появлялись сообщения, соответствовавшие действительному положению вещей.

Это очень не нравилось графу Витте. Однажды на заседании Совета министров он в довольно резкой форме выразил министру внутренних дел Дурново свое неудовольствие по поводу того, что закрытые заседания Совета министров становятся достоянием гласности, и предложил Дурново установить за мною наблюдение. Об этом мне сообщил по телефону министр торговли Тимирязев, как только приехал с заседания домой, причем он просил в этот день не заезжать к нему, так как Дурново еще во время заседания Совета министров отдал распоряжение о наблюдении за мною.

Узнав по телефону от него и министра народного просвещения Толстого подробности заседания, я немедленно поехал к Витте. Витте по обыкновению сообщил сведения в том виде, в каком ему был<о> желательн<о>. Я не показал виду, что знаю уже все, что происходило. Просидел у него довольно долго. Он любил много говорить на тему об общем положении дел, стараясь внушить правильность своей линии, обусловливаемой, по его мнению, серьезным моментом.

На другой день я в газете сообщил все, что происходило в заседании совета, в том числе и недовольство, высказанное графом Витте.

На следующем заседании граф Витте в еще более резкой форме высказал свое недовольство министру внутренних дел Дурново.

Тогда Дурново спокойно ему заявил:

– Во исполнение желания вашего сиятельства, я в прошлый раз по телефону из заседания Совета министров распорядился о наблюдении за журналистом Львовым. Из доставленных мне агентурных сведений видно, что спустя минут сорок по окончании заседания Совета министров Львов заехал из дому прямо к вам, провел у вас больше сорока минут и в тот день больше ни у кого из членов Совета министров не был.