Гитлер несколько решающих дней панически боялся повторения германского несчастья 1914 года на Марне. Но к вечеру 14 мая он успокоился. Семь танковых дивизий пробили оборону французов и вышли с юга к устью Соммы, окружив три французские армии, бельгийцев и весь британский экспедиционный корпус. Йодль фиксирует: “Фюрер вне себя от радости… Он работает над проектом мирного договора, не упуская из виду основную мысль: возвращение территорий, которые были отняты у немецкого народа на протяжении последних 400 лет”.

В половине восьмого утра 15 мая Черчилль был разбужен звонком премьер-министра Рейно. Тот говорил по-английски, явственно волнуясь: «Мы потерпели поражение». И поскольку шокированный Черчилль не мог задать ни одного вопроса, Рейно повторил: «Мы потерпели поражения в этой битве». Черчилль на самолете «Фламинго» в 5.30 вечера прибыл в Париж. Глядя на карту, на которой было показано быстрое продвижение прорвавших фронт немцев, Черчилль задал лишь один вопрос: «Где находится стратегический резерв?» Последовало молчание. Черчилль перешел на французский: «Где находится стратегический резерв?» Генерал Вейган повернулся к премьер-министру, покачал головой и сказал: «У нас его нет». Последовала долгая пауза. Черчилль в воспоминаниях пишет: «Что мы должны были после этого думать о великой французской армии и ее лучших военных руководителях?» И заключает: «Это был один из самых трудных моментов моей жизни».

Между 10 и 14 мая 1800 германских танков буквально друг за другом прошли сквозь горное сито Арденн. И кого они встретили? Две слабые дивизии бельгийских стрелков, чья старомодная отвага была просто неуместна перед лицом танковых колонн. За ними располагалась 9-я армия французского генерала Корапа и хвост 2-й армии генерала Хунцингера (более нам известного по германской транслитерации как Хунцингера). К не чести французов нужно сказать, что эти армии после контакта с немцами немедленно отошли, отдав тем самым бесценные переправы через Маас. Вечером 14-го первые танки Роммеля перешли реку и за ними следовала пехота. Неожиданно эффективными оказались налеты штурмовой авиации. «Штуки» и «Дорнье 17» одним звуком своего пикирования наводили ужас на французских солдат. Многочисленные плацдармы, захваченные немцами быстро расширялись, и французы – даже их лучшие части – не могли остановить потока. Роммель посчитал, что наиболее слабое место французов – 9-я армия генерала Андре Корапа. Потеряв всего 15 человек, Роммель 15 мая прошел двадцать пять возможно решающих километров сквозь оборону Корапа. Поражены были сами немцы Их военный журналист Штакельберг вопрошал: «Как стало возможным то, что после первой же битвы на французской территории – победы немцев на Маасе – последуют нечто гигантское? Как могли французские солдаты и офицеры быть полностью подавленными, полностью деморализованными, более или менее добровольно идя в плен?»