На прощание команда Загоскина срубила по просьбе Сороки четыре огромные ели для летника. На одном пне они вырезали крест и выжгли дату своего выхода из туземного жила — 7 марта 1843 года.

Восемнадцатого марта благополучно возвратились в Нулато.

«Куда мы пошли, сами не знали»

Казалось бы, после столь тяжкого и опасного зимнего, а затем не менее сложного весеннего походов лейтенанту потребуется как минимум год отдыха. Но прошло всего два месяца, и он начал готовить новую экспедицию, на сей раз собираясь не идти пешком, а плыть на байдаре по Квихпаку-Юкону.

Пока ладили лодку и ждали, когда спадет коренная вода, он наблюдал приход весны на Аляску. В апреле «огласили весну» лягушки — и в тот же день исчезли глубокие снега, на пригорках и прогалинках показалась первая травка; в начале мая распустился пушок листочков на кустах и березах, полетели жуки, запели птицы. В Нулато наступление весны отметили щами из крапивы.

Весной в его команде случилось происшествие — Курочкину на охоте случайным выстрелом раздробило палец правой руки. Кровь остановили, палец положили в берестяной лубок, но тунгус трое суток стонал так, что по ночам никто не мог спать. Впрочем, и раненый охотник оставался охотником: заметив гулявшего ночью по берегу бобра, сумел добыть его левой рукой. Через два месяца рана зажила, но в новый поход Курочкина не взяли, вместо него пошел уроженец Калифорнии креол Никифор Талижук.

Идти на байдаре по Квихпаку оказалось не так-то просто: мешали сильное течение, пороги, россыпи — пологие каменистые скаты, близко подходившие к воде утесы, которые приходилось порой обходить по часу, чтобы не сесть на мель. Загоскин и его спутники «никак не полагали» встретить подобные трудности, это неприятное открытие они сделали уже в походе.

Тогда же обнаружилось несовершенство изготовленной ими байдары. В тех краях днища байдар, чтобы не гнили в воде и не рассыхались на берегу, смазывают жиром. На Алеутских островах и вдоль побережья, где добывают много морских животных, жир дешев, но на материковой Аляске, где его не добывают, а выменивают на меха, он ощутимо дороже. Вот почему лавтак байдары смазали недостаточно и он уже в походе начал размокать. «Я был новичок в обращении с такого рода судами, — признавался лейтенант, — последовал буквально данному мне наставлению в инструкции, и здесь этот случай привожу единственно для предостережения собрата: хорошо тому, пред кем видимы ошибки или неудачи предместника. Много, много еще предстоит раскрыть в нашем уголке Америки».

Зато в преимуществах байдары Загоскин убедился довольно скоро. «Закрытая сверху, она всегда суха, легка, удобна… а главное, сподручна для переноски». Как выразился Загоскин, достаточно приказания, чтобы из залива Нортона «явиться на волнах Гудзонова залива за одно лето».