• Письмо епископу Евлампию (Пятницкому): «Пособий светского начальства православию осмотрительно и умеренно требовать надлежало. Если требуете, что можете получить, и получаете требуемое: вы становитесь сильнее, не только по тому делу, по которому требовали помощи, но и впредь. А если вы требовали и получили отказ: то положение ваше хуже, нежели было бы без требования. А если требования ваши найдены неумеренными и высшим начальством, и вам советуют быть умереннее: то вы, ища помощи, усилили препятствие. Очень жалею, что сие опасение предстоит теперь вашим миссионерским действиям» (ЧОЛДПр. 1877. Кн. 1. С. 9. – Материалы).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «О училище все жду указа. Только мы искали ограждения от стеснения чужими, а теперь свои хотят затруднять дознаниями <…> Пишите ко мне в Москву, а не в Петербург. Мне хочется отправиться в конце будущей недели. Вспомните меня, когда диакон напомнит молитву о путешествующих. Господь да помянет в благости Своей Вас и братию» (Письма преподобному Антонию. С. 147. № 162).

6 мая. Записка о действиях ревизионных комитетов: «Против записки о венчиках спора не предвидится. Есть ли угодно, не спорю и против записки о действиях ревизионных комитетов. Но, кажется, на что бы писать тетради о том, что найдено так, как должно быть? Не довольно ли было бы о сем одного слова: так? А что не так, о том пусть бы писали, что усмотрено, какия даны объяснения, и какое положено мнение» (Мнения. 1905. С. 42).

• Письмо архимандриту Филарету (Гумилевскому): «Если предписание комиссии духовных училищ разрешает вам преподавать уроки богословские не только на Латинском, но и на Русском языке: то вы можете делать сие безопасно. Я никогда не был против сего: но забыл, что было такое предписание. И чтители латинского языка не могут осудить того, что делается по разрешению начальства… Учите истине и православию и поручайте себя Духу истины, наставляющему и учить, и защищать дело учения <…> Царский путь креста[185] читал я давно в русском издании. Помню, что встречал хорошее, а частию длинноту и принужденность. Начиная пересматривать теперь, встречаю немало такого, что меня останавливает. Слишком дико, что I. Х. говорит словами Виргилия» (ДЧ. 1868. Ч. 3. № 11. С. 263–264).

• Письмо матери: «В Москву я отпущен подобно прошлогоднему, и полагаю отправиться из Петербурга около половины сего месяца. Какое же время в Москве может для меня быть свободнее, сего не могу еще предусмотреть; я только вижу много дела» (Письма. 1882. С. 339. № 382).