В дипломатии, в том числе и дипломатии военной, априори существует принцип равенства партнеров по иерархическому положению в структуре органов законодательной или исполнительной власти государств, ведущих переговоры, как непременное условие соблюдения взаимного уважения и высокой вероятности понимания того, что международный диалог ПРОТОКОЛЬНО БЕЗУПРЕЧЕН: президент с президентом, министр с министром, председатель парламента с председателем парламента. А если к этому присовокупить особенность менталитета людей военных, где должности и звезды на погонах имеют определяющее субординационное значение, становится понятным, почему Жоффр, Френч и остальные представители союзников не могли воспринимать Жилинского иначе как заурядного офицера связи между штабами дружественных армий, пусть даже и в генеральском звании.

Представим, что русскую военную миссию во Франции возглавлял бы не Жилинский, а участник французской экспедиции в Сахару, кавалер трех орденов Почетного легиона, экс-военный министр, военный теоретик и мыслитель, разведчик Алексей Николаевич Куропаткин, с его наработанными десятилетиями связями среди французского генералитета и авторитетом.

Хорошо, пусть не Куропаткин. Но что мешало царю сформировать более солидную и представительную, облеченную полномочиями делегацию во главе с военным министром Поливановым, или Алексеевым – начальником штаба Ставки, или начальником Генерального штаба – генералом от инфантерии Михаилом Алексеевичем Беляевым? Неужели император, так много значения придававший внешней политике, находился в цейтноте для всестороннего обдумывания форс-мажорной ситуации на дипломатическом фронте, дабы попытаться из серии военных конференций в Шантильи извлечь реальную, долговременную выгоду для русской армии, верховное командование над которой он так опрометчиво на себя возложил?

Просчитывал ли Николай важность субъективного фактора, уникальность межличностных отношений в весьма специфической генеральской среде, возможность влиять или даже корректно ДАВИТЬ на союзников исходя из масштаба личности руководителя военной делегации в коалиции?

Не более уместен был бы мудрый и взвешенный Куропаткин на дипломатическом фронте вместо фронта Северного?

Но это только версии и варианты или размышления об упущенных возможностях…

Итак, русский план представители англо-британского союзного командования отклонили и пришли к общему, больше декларационному, чем конкретному, соглашению по следующим стратегическим вопросам:

1. Решение войны может быть достигнуто на главных театрах – русском, англо-французском и итальянском, поэтому на второстепенные театры следует выделять наименьшее количество войск.