Обрадованные воссоединением, Жак и Нелли хотели знать, как он себя чувствовал и каково настроение в его полку. Жан-Жак мог рассказывать бесконечно, и в течение двух недель они не могли наговориться. Жан-Жак наслаждался отпуском: просыпался рано и в блаженном одиночестве брел в деревню с альбомом. Он рисовал все, что видел: рыночные сцены, играющих детей, и самое любимое – прекрасных лошадей.

Нелли хотела, чтобы Жан-Жак остался подольше, но Жак решил, что сын должен вернуться в Париж и начать учиться мастерству. На Рю де ла Пэ осталось достаточно хороших сотрудников, а ему полезно приобрести некоторый опыт. Если все пойдет хорошо, Жан-Жак сможет вернуться на Нью-Бонд-стрит, 175 с новыми навыками. Но если война закончится поражением и фирма Cartier будет вынуждена закрыться, обучение сына станет еще более важным. «Я хотел, чтобы он мог зарабатывать себе на жизнь как дизайнер ювелирных украшений, – писал Жак ведущему дизайнеру и протеже Луи Шарлю Жако в феврале 1941 года. – Я хочу, чтобы он был в состоянии прокормить себя, если останется один».

За день до отъезда из Дакса в Париж Жан-Жак и его мать обедали вместе на террасе отеля, пока Жак отдыхал. За соседним столиком Жан-Жак заметил симпатичную молодую леди с темными волнистыми волосами до плеч, которая обедала с матерью. Нелли тоже их видела и, прежде чем сын успел остановить ее, пригласила мать и дочь пересесть к ним за стол. Жан-Жак склонился над багетом, официанта позвали накрывать стол на четверых. К тому времени, как принесли кофе, Жан-Жак был сражен наповал.

Лидия Бельс была вторым ребенком Анри-Луи Бельса, высокопоставленного чиновника бельгийской католической партии и губернатора Западной Фландрии. Семья Бельс жила в прекрасном историческом городе Брюгге, но сейчас переехала на юго-запад Франции, надеясь, как Жак с Нелли, найти там относительную безопасность. Лидия была на 12 лет старше Жан-Жака, и это ее беспокоило. Но когда Жан-Жак попросил разрешения написать из Парижа, девушка согласилась.

Последний вздох

К апрелю 1941 года 21-летний Жан-Жак начал свое ученичество на Рю де ла Пэ, 13. Жак просил, чтобы сына обучали «не как будущего босса, а как дизайнера». Он был расстроен, что не мог сам наблюдать за процессом обучения, но уверен, что его сын находится в хороших руках. С понедельника по пятницу Жан-Жак проводил утренние часы с командой дизайнеров, а днем был в отделе закупок, сортируя драгоценные камни по цвету и размеру. Чтобы создать гармоничный образ, объяснял отец, нужно разбираться в камнях не меньше, чем в дизайне. Каждый вечер Жан-Жак посещал художественную школу при Ecole des Arts Decoratifs, где брал уроки по всем предметам: от скульптуры до классического рисунка и современной живописи. Художник в душе, он любил эти занятия; в обычной школе ему было трудно из-за дислексии, а здесь появился шанс заставить отца гордиться собой.