На встречах 21 и 24 марта речь шла о расширении чехословацкой армии. В сообщении Г. Пики в Лондон 26 марта утверждалось, что обсуждение вопроса о реорганизации армии «началось по инициативе Сталина и на основе предложения чехословацкого корпуса о его превращении в армию. При этом Сталин предложил вооружение для 10 дивизий»[890]. 27 марта Верховному главнокомандующему Вооруженными силами СССР был передан меморандум Бенеша, касавшийся строительства чехословацких вооруженных сил. В нем говорилось, что после освобождения Словакии и части чешских земель можно будет сформировать до 10 дивизий и «развернуть теперешний чехословацкий армейский корпус в СССР в армию». Обозначался ее состав, и указывалось, что при организации армии «будет использован организационный устав Красной Армии». В связи со значительным увеличением количества высших соединений отмечалась необходимость переправки на освобожденную территорию из Лондона части старших офицеров, а также организации при советской помощи школ для младшего комсостава; содержалась просьба о направлении в них «опытных советских инструкторов из военных училищ Красной Армии», а также о прикомандировании к чехословацкой армии офицеров технической службы КА. Вооружение и снаряжение ЧА предполагалось провести из средств Советского Союза. В ответном письме Сталина Бенешу 29 марта сообщалось о немедленной и безвозмездной выдаче вооружения для 4-х дивизий, а через 3–4 месяца – для остальных 6-й дивизий[891].

Из прочих визитов Бенеша в Москве интерес представляет его посещение 28 марта Всеславянского комитета, где он беседовал с его председателем генерал-лейтенантов A. C. Гундоровым, и членами Президиума Комитета. Разговор шел преимущественно о проблемах славянского движения, и Бенеш изложил свое их видение. Он подчеркнул, что в течение столетия, с 1848 г., «проблемы славянства идут именно по линии консолидации усилий славян вокруг России», что Москва «должна быть руководящим центром этого движения»[892].

Во время встреч в Москве были рассмотрены все намеченные Бенешем для обсуждения с советскими руководителями вопросы. Но здесь решалась и еще одна важная задача – формирование нового чехословацкого правительства и принятие его программы, проект которой подготовило Загранбюро КПЧ. Его обсуждение продолжалось несколько дней, но раздел о внешней политике ЧСР не вызвал серьезных дискуссий, хотя сомнения в правильности преимущественной ориентации на СССР и были высказаны[893]. «Выражая бесконечную благодарность чешского и словацкого народов Советскому Союзу, правительство будет считать неколебимой основной линией чехословацкой внешней политики самый тесный союз с победоносной славянской державой на востоке», – значилось в окончательном тексте правительственной программы. Говорилось о союзнических отношениях со славянскими странами – Польшей, Югославией и Болгарией, – о налаживании связей с «новой и действительно демократической» Венгрией и «независимой и демократической» Австрией, о дружественных взаимоотношениях с демократическими западными державами – Англией, США, Францией[894].