На выборах в Законодательное национальное собрание (ЗНС) 26 мая в Чешских землях внушительную победу одержали коммунисты, а в Словакии две трети голосов избирателей получила ДП, опиравшаяся на поддержку католической церкви и крестьянства. Чешские некоммунистические партии были шокированы своей неудачей: в Чехии коммунисты получили 43,26 % голосов, национальные социалисты – 25,21 %, народная (католическая) партия (лидовцы) – 16,27 %, социал-демократы – 14,95 %. В ЗНС мандаты распределились следующим образом: КПЧ и КПС – соответственно 93 и 21, национальные социалисты – 55, лидовцы – 46, словацкие демократы – 43, социал-демократы – 37, небольшие словацкие партии – 5[926]. Таким образом, коммунисты вместе с социал-демократами заняли в парламенте 151 из 300 кресел. Однако выборы не обеспечили ни одной из партий монопольного положения. КПЧ как самая сильная партия получила право сформировать новое правительство НФ, которое возглавил К. Готвальд. Руководство КПЧ пришло к выводу, что хотя результаты выборов можно оценить как успех партии, но, как заявил Готвальд, «мы еще не выиграли, борьба будет продолжена. Мы имеем в этой борьбе только более выгодные позиции, но не можем на этом успокоиться»[927]. Получить большинство голосов на будущих выборах – так ставилась задача.

Обманутые ожидания некоммунистических партий привели к усилению разногласий в их рядах и стремлению пересмотреть тактико-стратегические установки в борьбе с коммунистами за власть, хотя ни одна из партий не отказалась от политики НФ. Национальные социалисты объясняли победу КПЧ прежде всего революционной ситуацией в Европе и Чехословакии и считали, что влияние коммунистов скоро пойдет на убыль. Свою задачу они видели в том, чтобы быть главной силой НФ, защищающей демократию и противостоящей стремлению коммунистов к монопольному овладению властью; они отрицали революционные методы строительства социалистического общества и представляли путь к нему в виде эволюционного развития. К этому времени явно стало ощущаться изменение международной обстановки, усиление ее напряженности. Не оправдались расчеты Бенеша на то, что воплощение его идеи «социализации демократии» будет проходить в условиях продолжающегося сотрудничества стран антигитлеровской коалиции. На его сохранение в послевоенное время рассчитывал не только Бенеш, но и многие на Западе. Так что вряд ли можно изображать это как личный просчет президента, просчет его как политика. Вопреки надеждам, Запад и Восток снова приближались к положению конфронтации, после поражения гитлеровской Германии и милитаристской Японии старые подозрения и недоверие снова взяли верх. Мир становился на рельсы «холодной войны».