Этим изданием была газета “Возрождение”, с которой связаны последние двенадцать лет жизни поэта. Из респектабельных парижских газет она была самой правой, и потому участие в ней Ходасевича на первый взгляд парадоксально: его-то оппозиция большевикам была оппозицией слева. Но понятно, что найти в эмигрантском Париже печатный орган по себе Ходасевичу было трудновато, а принципиальной разницы между “Последними новостями” и “Возрождением” для него не было, как не было в свое время разницы между кадетской и октябристской прессой в России.

Издателем “Возрождения” был Абрам Осипович Гукасов (Гукасянц), представитель семьи бакинских нефтяных магнатов, сумевший в годы революции сохранить свое состояние. Лев Любимов, обозреватель “Возрождения” в 1930-х годах, описывает Гукасова так:

Резкими чертами лица, точеной бородкой и осанистой фигурой этот крепкий еще в те годы старик напоминал высеченного из камня ассирийского царя. Да и взгляд у него был какой-то каменный, неподвижный. ‹…› Едва ли не главным интересом этого нелюдимого, замкнутого человека была созданная им газета. ‹…› Печать была его слабостью. Все утро Гукасов читал газеты. ‹…› Деньги у него были в Англии, и потому читал он исключительно английские газеты, притом консервативные. ‹…› Из своей конторы он поднимался в редакцию, находившуюся этажом выше, с целым ворохом вырезок (сам работал ножницами)[655].

Резкими чертами лица, точеной бородкой и осанистой фигурой этот крепкий еще в те годы старик напоминал высеченного из камня ассирийского царя. Да и взгляд у него был какой-то каменный, неподвижный. ‹…› Едва ли не главным интересом этого нелюдимого, замкнутого человека была созданная им газета. ‹…›

Печать была его слабостью. Все утро Гукасов читал газеты. ‹…› Деньги у него были в Англии, и потому читал он исключительно английские газеты, притом консервативные. ‹…› Из своей конторы он поднимался в редакцию, находившуюся этажом выше, с целым ворохом вырезок (сам работал ножницами)[655].

Первоначальная платформа “Возрождения” вполне соответствовала благородному британскому консерватизму. Первый редактор газеты, Петр Бернгардович Струве, экономист и философ, прошел сложную идейную эволюцию: в молодости марксист, соратник Ульянова-Ленина, один из основателей РСДРП, потом долгое время – кадет, затем один из авторов “Вех” и ведущий либерально-консервативный идеолог и публицист предвоенной России, редактор журнала “Русская мысль”, а после 1917-го – советник Деникина и министр иностранных дел при Врангеле. В 1920-е годы его идеалом была конституционная монархия с великим князем Николаем Николаевичем на престоле. Деятельными сотрудниками его газеты были православный философ Иван Ильин, гневно обличавший с ее страниц безответственных и самоуверенных “русских радикалов”, которые довели дело до революции и отдали власть большевикам, и публицист Василий Шульгин, много писавший по “национальному вопросу”. И вот Ходасевич, который еще недавно публично обличал Сувчинского, якобы мечтающего о еврейском погроме, сам стал писать в издание, на страницах которого Шульгин, автор книги “Что нам в них не нравится”, констатировал печальную неизбежность массовой стихийной расправы с евреями в России после неизбежной победы патриотических сил и подчеркивал, что лишь активное участие евреев в антибольшевистской борьбе поможет “направить шквал, локализовав его на евреях-коммунистах”[656]. Впрочем, в следующем номере “Возрождение” предоставляло слово оппоненту Шульгина – Даниилу Пасманику.