Биографии и МемуарыАполлинария Сусловастр 247
Светлый фон
В то самое время, когда она после Парижа и Монпелье прозябала в деревенской глуши, лишенная привычного окружения и внимания, Достоевский начал и за месяц (октябрь 1866 года) закончил роман «Игрок», в котором русская гувернантка Полина сводила с ума домашнего учителя Алексея Ивановича и англичанина мистера Астлея; в романе бушевали страсти, в игорных домах Гомбурга и Рулетенбурга выигрывались и проигрывались целые состояния, и жизнь, как любила говорить Аполлинария, была «грандиозна».

В те самые лето и осень 1867 года, когда она, провалив в Москве экзамен, снова вернулась в Иваново, где ее ждали одни книги («в Иванове мне ужасная скука, я буквально никого не вижу»), Достоевский начал сочинять роман «Идиот», наполнив его бешеной и страстной любовью-ненавистью, которую вызывала к себе инфернальница Настасья Филипповна…

В те самые лето и осень 1867 года, когда она, провалив в Москве экзамен, снова вернулась в Иваново, где ее ждали одни книги («в Иванове мне ужасная скука, я буквально никого не вижу»), Достоевский начал сочинять роман «Идиот», наполнив его бешеной и страстной любовью-ненавистью, которую вызывала к себе инфернальница Настасья Филипповна…

Той самой зимой 1869/70 года, когда Аполлинария, в один день утратив все, чего сумела достичь трудом нескольких лет, бросалась из города в город и нигде не находила себе места, Достоевский начал работу над «Бесами»; в черновиках к роману он дважды процитировал роковое письмо Аполлинарии со словами: «Ты едешь немножко поздно…», «отдав» эти слова гордой барышне и красавице Лизе Тушиной.

Той самой зимой 1869/70 года, когда Аполлинария, в один день утратив все, чего сумела достичь трудом нескольких лет, бросалась из города в город и нигде не находила себе места, Достоевский начал работу над «Бесами»; в черновиках к роману он дважды процитировал роковое письмо Аполлинарии со словами: «Ты едешь немножко поздно…», «отдав» эти слова гордой барышне и красавице Лизе Тушиной.

Подтвердить документально, что Суслова догадывалась, будто именно ей обязаны своим существованием мучительницы и инфернальницы Достоевского, к сожалению, нечем. Более того, есть основания предполагать, что она об этом и не подозревала: она просто видела себя по-другому.

Подтвердить документально, что Суслова догадывалась, будто именно ей обязаны своим существованием мучительницы и инфернальницы Достоевского, к сожалению, нечем. Более того, есть основания предполагать, что она об этом и не подозревала: она просто видела себя по-другому.

В 1928 году А. С. Долинин издал вместе с «Дневником» А. П. Сусловой повесть «Чужие и свои», которая вместе с другими ее рукописями поступила в архивы в 1918 году.