Многие центральные газеты были не прочь опубликовать интервью с Фёдором Абрамовым, засылая к нему корреспондентов не только на ленинградский, но и на комаровский адрес. Так, 19 февраля 1976 года Георгий Пряхин, редактор «Комсомольской правды», писал Абрамову: «Мы хотели получить от Вас интервью, размышления о Вашей родине, о северной земле, о том, что надо сделать, вспомнить или создать новое, чтобы поднять и земледелие, да и земледельца, деревню в этом расписном крае… В связи с этим к Вам приедет наш спецкор Ярослав Голованов (фамилия Вам наверняка знакома)».

Были и весьма деловые предложения из-за рубежа. Так, 5 мая 1976 года первый лектор Славяно-Балтийского института Университета в Осло (Норвегия) Алексей Перминов обратился к Фёдору Абрамову с просьбой «отобрать два-три рассказа на своё усмотрение, написанных до мая 1973 года или в конце 60-х годов и прислать в институт» для готовящегося сборника на норвежском языке «Советские рассказы 70-х годов». Отметим, что по прошествии двух лет Абрамов с благодарностью примет предложение посетить Славяно-Балтийский институт, где выступит с проникновенной речью о литературе и её связи с обществом.

И всё же самым главным достижением Фёдора Абрамова последних двух лет были вовсе не его литературные труды, а собственный домик в Верколе, без которого он уже не представлял своего пребывания на родине. Каждый год он спешил под его кров, чтобы увидеть родное Пинежье, побыть, пусть и короткий срок, на дорогом сердцу северном приволье.

1976 год не стал исключением и был таким же хлопотным в делах строительных, как и два предыдущих года.

Поставленный летом 1975 года сруб бани, при возведении которого сам Фёдор Абрамов у плотниковьях «ходил», да так тогда увлёкся работой, что даже стал подумывать о цикле рассказов «Строительное дело», задуманных, вероятнее всего, в противовес «Плотницкому делу» Василия Белова.

26 мая 1976 года, ещё до приезда в Верколу, Фёдор Абрамов писал Михаилу Щербакову:

«Не буду хитрить: пишу тебе ради корысти. Очень хочется, чтобы немножко постучал топоришком своим на моём веркольском угоре. Помнишь баньку-то? Ну так ведь без пола и потолка не баня. Давай-ка набери пол, только по-щербаковски, с отводом воды из-под пола в бочку.

Обещаю заранее: критики ни слова! Как сделаешь, так и ладно. Договорились?.. Дорогой Федосеевич! Выручай. Стань выше всех обид и мелочей, если таковые есть. Надо выручать товарища!»

Щербаков выполнил просьбу Абрамова, и летом 1976 года баня на абрамовском угоре заработала так, как и подобает этому объекту.