Забыл я упомянуть, что в конце первой колоны 146-й страницы напечатано Царица и Великая Княгиня Инока Алемандра Федоровна вместо Александра.

Я покорно вас прошу поручить за корректурою сего второго тома иметь бдительное внимание. Жаль очень будет, ежели сей том в издании своем уступит первому» (Там же. С. 52).

В многочисленных письмах А.Ф. Малиновскому и другим членам московской группы ученых граф Румянцев просит порой простить его за навязчивые просьбы быть более внимательным к разбору рукописей, к корректуре, к рисунку и т. п. В одном из писем Малиновскому, 19 января 1818 года, граф Румянцев писал: «Я человек ненасытный, а вы трудолюбивы, любите, что послужить может к расширению нашей словесности, духом кротки и снисходительны, и меня, кажется, жалуете; да послужит все сие мне в извинение и отчасти оправдает мою докуку» (Там же. С. 64).

Прочитав проект предисловия ко второй части «Собрания государственных грамот и договоров», граф Румянцев писал А.Ф. Малиновскому, что просит внести две поправки в предисловие:

«Там, где сказано сей завидный жребий принадлежит добавить просто Государственному Канцлеру Графу Румянцеву, выкинув вон пустую вежливость величанием Его сиятельства и Николая Петровича. Я давно заметил, что историческим памятникам не токмо никакого весу таковыя обыкновенных обществ повадки достоинства не придают, но даже у выражения силу некоторую отымают.

Вторая отмена опять ко мне относится; я бы желал, чтобы там где написано, говоря обо мне, сей деятельнейший вельможа-патриот, сие также величание вельможа-патриот миновать: а можно, кажется, заменить, поставя просто, сей деятельнейший муж, или же Государственный Канцлер в деятельном своем попечении о издании сем не удовольствовался, а потом далее, как у вас.

Я покорно прошу вас, милостивый государь мой, и настою в том, чтобы две сии малыя перемены учинены были, и истинно довольно объяснить не могу, с какою радостию ожидаю появления сей второй части…» (Там же. С. 108–109).

Н. Румянцев, рекомендовав сотрудничать с Архивом известного переводчика Ярцева, задумался над тем, как составители могут поместить татарские ерлики в третью часть, если они, скорее всего, относятся к первой и второй частям? И тут же выражает свое мнение:

«Ежели вы сочтете пристойным составить особенное отделение татарских грамот, то покорно вас прошу мне предварительно сказать: 1-е. Опричь самих ерликов есть ли другие татарские документы, которые вы судите, что принадлежат к числу государственных российских грамот. 2-е. Из общего числа не выдет ли два тома или более. 3-е. Как их печатать: мне бы казалось полезным печатать самый текст восточными литерами, а на том же листе во второй колоне русский перевод; сие бы даже в чужих краях принято было за благодеяние на поприще словесности, и притом бы доставило изданию нашему покупщиков и заграничных. 4-е. Укажите мне, пожалуйте, где сие отделение обрабатывать и печатать, в Москве ли иль здесь, я признаться должен, что почитаю невозможным миновать Петербурга и даже потому, что здесь находится столь ученый по сей части г. Френ, и двое для восточных же языков молодых людей, выписанных из Парижа.