Он долго стоял с непогасшей улыбкой.

— Меня Вячеславом зовут… На работе. А дома просто Славой. Я конструктор. — Помявшись, добавил смущенно: первой категории.

После ужина Евгения увидела его на танцах.

Вячеслав и раньше наведывался в небольшой зрительный зал, где на время танцев стулья сдвигали к стенам. Но, как и большинство, не принимал участия, а лишь наблюдал. В тот раз администрация пригласила оркестр дома отдыха, что примыкал к санаторию. А всегда обходились собственными силами: кто-нибудь сыграет на баяне, кто-то споет, крутили пластинки.

Массовик Володя в честь знаменательного события облачил себя в ослепительно белые брюки и такую же рубашку. Евгении нравилось танцевать с ним. Учитывая возраст отдыхающих, Володя чаще всего заказывал музыкантам танго и вальс-бостон.

После антракта он, как всегда, вышел на середину зала и зычно объявил:

— Прощальный кефирный вальс! — Володя выждал многозначительную паузу. — Танец с условием. Кто кого приглашает, тот того и провожает.

Автором условия был сам Володя и очень гордился своей изобретательностью. Заключительный танец назывался так потому, что в это время начиналась раздача кефира, и все мероприятия, по указанию главврача, прекращались.

Массовик вдохновенно вальсировал с незнакомой дамой, и Евгении пришлось занять место среди зрителей. Недалеко находился Василий Николаевич, но она постеснялась его пригласить.

— Вы разрешите? — Вячеслав выжидательно смотрел на нее.

— Да, конечно, — с таким видом согласилась Евгения, словно и не ожидала ничего другого.

Танцевал Вячеслав неважно, к тому же скоро запыхался. Евгении пришлось самой вести его, медленно кружась.

— У нас с вами непонятно что получается, — не удержалась она от реплики.

Вячеслав смущенно полез за платком, выронил расческу с ключом.

— Как вас лучше величать? — спросила Евгения. — Славой или Вячеславом?

— Славой лучше, — простодушно ответил партнер и увязался следом пить кефир.

«А что, — рассуждала позже Евгения: этот недотепа как раз то, что нужно. Не нахал, и собой ничего… Лучше не придумаешь, — загорелась она. — Славик будет ходить за мной как на привязи, и „компашка“ ахнет, глядя на прирученного „отшельника“».

3

Моросящий два дня дождь наконец прекратился. В сером небе проглянули долгожданные голубые прозоры. Санаторий пришел в движение. Отдыхающие радостно распахивали окна, хлопали балконными дверьми, оживленно переговаривались.

За время ненастья Евгения видела Вячеслава лишь в столовой. Конструктор, по своему обыкновению, машинально жевал, читая газету. Признаться, у нее не возникло никакого желания заговорить с ним. Но компания… И так Борис донимает расспросами.