– Звучит мило. Словно этот гитлерюгенд не стал пушечным мясом в итоге и их всех по указу Гитлера не бросили на фронт.

Рихард нахмурился:

– Это сделал не отец. Он вряд ли бы допустил такое. Это сделал Аксманн, который в 1940 году сменил на посту моего отца и полностью милитаризировал эту молодежную организацию. Он возглавлял ее до 1945 года.

– Вы ведь знаете, – спросила я, – что Аксманн не был осужден? Прошел денацификацию и стал обычным гражданином, занялся бизнесом и дожил до глубоких седин?

– Разумеется, – кивнул фон Ширах, – но судить его следовало бы. Он убийца. Он бросал детей в качестве живого щита в апреле 1945 года в Берлине. Отец, повторяю, так не поступил бы…

Гитлерюгенд был образцом, по которому создавались аналогичные структуры, в Японии, например. Но с именем этой организации связана и деградация, которой подвергалась молодежь, обучаемая одному лишь военному делу. Необходимость соблюдения принципа «молодежью может руководить только молодежь» привела к тому, что когда отцу исполнилось двадцать девять лет, ему пришлось передать пост руководителя гитлерюгенда более молодому претенденту Аксманну. После этого отец пошел в армию простым солдатом, попал с войсками во Францию. И там его произвели в лейтенанты, как он рассказывал, за заслуги в бою за какой-то мост. Этот рассказ произвел на меня сильное впечатление, поскольку сам я очень далек от армии и всего, что с ней связано. После такой небольшой военной карьеры, в 1940 году, когда ему было тридцать три года, он был назначен гауляйтером и комиссаром обороны, другими словами – бургомистром Вены. Там провел все последующие пять лет вплоть до прихода русских. При этом он отвечал за организацию обороны. Здесь он оказался в такой же ситуации, как и Эрнст фон Вайцзеккер: был найден документ, который подтверждал, что он знал о депортации евреев. Сам он не отдавал таких приказов. Депортацией занимались совсем другие структуры, в основном СС. Кроме того, депортация началась задолго до его появления в Вене, а в 1942 году неожиданно прекратилась, – это связано было с изменившимися планами Гиммлера. Но, естественно, это не освобождает его от ответственности, поскольку он не протестовал, всё происходило с его молчаливого согласия.

«В начале войны Ширах был еще в фаворе у Гитлера. Говорят, летом 1942 года Гитлер заметил в узком кругу, что возлагает большие надежды на Шираха»⁵⁵.

«…Потом он женился на Хенни Гоффман, а в свое время даже считался золотым мальчиком партии, практически наследным принцем»⁵⁶.

Отец Рихарда действительно стал полноправным обитателем Асгарда. Но, как мы понимаем, на каждого Бальдура есть свой Локи, земной инкарнацией которого выступил рейхсляйтер Мартин Борман, активно поспособствовавший потере авторитета фон Шираха: «Решив испортить репутацию Шираха, Борман принялся рассказывать за чайным столом порочащие гауляйтера Вены анекдоты, но, когда соответствующим образом настроенный Гитлер пренебрежительно отозвался о Ширахе, неожиданно начал расхваливать его. Похвала, однако, звучала настолько двусмысленно, что уже через год Гитлер начал испытывать непреодолимую антипатию к Шираху и даже несколько раз отказывался принимать его. Теперь Борман мог со спокойной душой и с оттенком презрения в голосе в отсутствие Гитлера так отзываться о Ширахе: он, дескать, как никто другой, годится на должность гауляйтера Вены, ведь там все интригуют друг против друга. Внешне Борман вроде бы даже стремился своими словами несколько подправить репутацию Шираха, но в действительности наносил ему последний удар»⁵⁷.