– И?
– Ангелика, – повторил Рихард.
– Ну да, красиво. – Я пыталась понять, в чем необычность этого имени.
– Ну Гели же! Гели! – пухлая рука Рихарда взмыла в воздух. – Гели!
«Иногда я сомневаюсь в его чувствах к Еве Браун; его старые соратники говорили, что он по-настоящему любил Гели Раубаль»49.
История Гитлера и Гели Раубаль заняла свое место в мемуарах деда Рихарда, Генриха Гоффмана. Это был конец двадцатых годов:
«Гели Раубаль была прелестна. Бесхитростно и без малейшего кокетства ей удавалось одним своим присутствием приводить всех в хорошее настроение. Мы без исключения были преданы ей – особенно ее дядя Адольф Гитлер. Ей даже удалось уговорить его пойти с ней по магазинам – настоящий подвиг! Я хорошо помню, как Гитлер рассказывал мне, что он ненавидит, когда Гели примеряет шляпы или туфли, рассматривает тюки тканей, на полчаса завязывает серьезный разговор с продавщицей и потом, не найдя ничего подходящего, уходит из магазина. И хотя он знал, что так будет всякий раз, как они с Гели пойдут за покупками, он всегда преданно следовал за ней, словно ягненок…
– Знаете, Гоффман, – ответил он, – я принимаю будущее Гели так близко к сердцу, что чувствую своим долгом лично присматривать за ней. Да, я люблю Гели, я мог бы на ней жениться! Но вы знаете мое мнение насчет женитьбы, вам хорошо известно, что я твердо решил оставаться холостяком. Поэтому я сохраняю за собой право наблюдать, с какими мужчинами она общается, пока не появится подходящий человек»50.
Но упоминание о Гели в мемуарах деда Рихарда было не случайно. Судя по всему, Гоффман хотел опровергнуть слухи о том, что Гитлер убил Гели чуть ли не собственноручно. А также: что она была беременна – то ли от него, то ли от еврея, то ли вообще не была беременна ни от кого. То ли сказала, что не любит его, Гитлера, то ли любила, то ли он ее так достал своим пристальным вниманием, что она покончила с собой. Гоффман, судя по всему, поставил своей целью доказать, что если Гитлер и был причастен к смерти Раубаль, то лишь опосредованно.
«Семнадцатого сентября 1931 года Гитлер пригласил меня в долгую поездку на север. Когда я приехал к нему в дом, там была Гели, она помогала ему собраться. Когда, уходя, мы спускались по лестнице, Гели перегнулась через перила и крикнула:
– Au re voir, дядя Адольф! Au re voir, герр Гоффман!
Гитлер остановился и посмотрел вверх. На мгновение он задержался, потом повернул назад и опять поднялся, пока я дожидался его у передней двери. Очень скоро он вернулся.
Мы молча сели в машину и поехали в направлении Нюрнберга. Когда мы проезжали через Зигестор, он вдруг обернулся.