– А как зовут твоего отца? – спросила я у собеседницы.

– Нет-нет, – замотала она головой, мягко улыбаясь, – я не могу сказать его имя. Увы.

– Потому что он еще… жив? – уточнила я осторожно, внутренне изумившись, почему она не называет имя: что тут такого? Катрин почувствовала мое недоумение и поспешила добавить:

– Мой отец жив. Он единственный сын Паулы и Эрнста Гиммлеров, остальные дети – три девочки, мои тети. Так уж вышло, что мой отец внешне очень похож на своего дядю. Я и сама похожа, как ты могла заметить, но он… очень заметное сходство. – Катрин поджала губы, сделала глоток чая и продолжила: – К сожалению, мне запрещено произносить его имя на публике. Я должна уважать это…

– Но ты же написала книгу, а книга… мне кажется, она требует фактов, дат и, конечно, имен.

Гиммлер замялась.

– В книге я имени отца не называю. Так же, как имена своих теть, потому что они не хотят, чтобы о них узнала широкая публика. Поскольку я занималась исследованием прошлого, то считаю, что в книге должны фигурировать имена тех, кто активно принимал участие в зверствах нацизма. Я позволяю себе говорить открыто даже о бабушке Пауле и дедушке Эрнсте, но их детей и внуков не считаю вправе касаться. Так что да, они в моей книге – анонимы. Мой отец, его сестры и его кузены – каждый должен решать сам, готов ли он пойти на этот шаг.

– Имя Гудрун, дочери Генриха Гиммлера, известно всей Германии. Но лишь несколько лет назад – по воле случая – мир, наконец, узнал, как выглядит эта женщина: журналистам удалось сделать ее фото. Вот уж кто воистину избегал публичности, так это Гудрун!

– Гудр-р-рун. – Катрин произнесла имя дочери Генриха Гиммлера по-немецки жестко. – Я знаю о ней крайне мало.

Как я и предполагала.

О личной жизни Гудрун, разорвавшей связи с остальными членами семьи Гиммлер, никто толком ничего не знал, кроме того, что puppi, «куколка», как ласково называл ее папа, вышла замуж за ультраправого журналиста Вольфа-Дитера Бурвица (взяла его фамилию) и родила в браке детей. Что касается деятельности Гудрун, то она, деятельность, хотела того «куколка» или нет, стала известна широкой общественности.

Нацистская организация Stille Hilfe¹¹⁷, которую возглавляла дочь Гиммлера, долгое время получала поддержку от государства, – никто не предполагал, что Stille Hilfe много лет занимается реабилитацией бывших эсэсовцев, и не без помощи этой организации многим нацистским преступникам удалось уйти от наказания. Об этой деятельности Гудрун Гиммлер стало известно благодаря журналистке Андреа Рёпке, которая со своим коллегой Оливером Шрёмом в 2002 году внедрилась в нацистскую организацию Гиммлер и написала ряд обличительных статей для крупных немецких изданий, а также книгу Stille Hilfe für braune Kameraden¹¹⁸. С того момента Андреа стала костью поперек горла Гудрун. И жизнь журналистки превратилась в кошмар. Во время работы над фильмом мне удалось уговорить Андреа встретиться и дать интервью. О себе она практически не говорит – отказалась сообщать подробности о своих близких и родителях, живущих в Нижней Саксонии, – «это в целях безопасности».