– Во-во, еле живые остались – и на тебе, снова куда-то поперли, – заворчал идущий рядом Шестаков и поддержал под руку. – Не сидится на жопушке-то? И меня, горемычного, истязаете.

– Может, хватит уже? – простонал Зотов.

– А чего?

– Прекращай, Степан, херово и без тебя.

– А если и со мной херово, и без меня, так может, я и не нужен совсем? Чего грязь понапрасну месить? По кой черт нам эта Кокоревка сдалась?

Перед выходом Зотов распустил хитрую дезу, дескать, в походном строю чапаем в Кокоревку с наиважнейшим боевым заданием: разведать обстановку и по возможности помочь обороняющим село партизанам. Наврал, конечно. Такая подлая штука жизнь.

– Как на кой черт? – изумился Зотов. – Подсобим нашим, ка-ак ударим германцу во фланг, он и в бега.

– Ага, в бега, – фыркнул Степан. – Мы немцу что слону дробина. И не почешется.

– Чем меньше блоха, тем она злей.

– Эт точно. – Шестаков задумчиво почесал шею под бородой. – Но и привыкаешь к блохам быстро. Мерзопакостно поначалу, зудит во всяких потаенных местах, а потом ничего, притерпливаешься, некоторых даже в лицо узнаешь.

– Да успокойся, ни в какую Кокоревку мы не идем.

Карпин, следующий головным, сбавил шаг и прислушался.

– А куда? – удивился Шестаков.

– Побродим по окрестностям и вернемся.

– Во, это дело! – обрадовался Степан. – Воздухом, значит, подышим? Лесной воздух-то, он пользительный, от всех болезней спасает!

– Вернемся, но по отдельности и разными путями, – пояснил Зотов.

– Колись, чего задумал? – спросил лейтенант.

– Убийца сегодня ночью должен прийти, так?

– Ну так.

– Решетов в санчасти будет один?