Вдруг ее озаряет. Они узнали! Непонятно, как именно, но алгоритмы ее раскусили. Во Freemee просчитали, что сегодня на ток-шоу она выложит все начистоту. Поэтому устроили охоту на нее.

Проклятые программы читают ее, как книгу! Где-то впереди снова забрезжил тусклый свет. Знают ли они ее следующие шаги? Было бы очень кстати, потому что она понятия не имеет, что делать. Но если они знают, то будут ждать ее в нужном месте. Но где оно? Изначально она намеревалась прорваться на телевидение, но у нее не осталось шансов — с полицией Нью-Йорка и ФБР на хвосте. Чтобы это осознать, ей не нужна помощь компьютера.

Син то и дело прислушивается к темноте. Жуткие звуки по-прежнему исходят отовсюду, голоса и шаги снова откуда-то издалека. Как бы не сгинуть в этом лабиринте.

И вдруг она понимает, как вести себя дальше: непредсказуемо! Нужно действовать так, как от нее не ждут. Вопреки даже собственным ожиданиям.

Это определение «креатива» или «сумасшествия»?

С другой стороны, во Freemee понимают, что она знает, на что способны алгоритмы. Не просчитали ли они именно такой ход ее мысли? Если они работают хорошо, то считаются с ее непредсказуемостью. Можно ли предсказать непредсказуемость? И существует ли непредсказуемость как таковая? И если да, то к какому выводу она должна сейчас прийти? Что она все-таки должна сделать то, что от нее в такой ситуации ожидается, потому что программы исходят из того, что она выкинет нечто непредсказуемое? А что, если они и такой ее мыслительный сценарий учли? Тогда она все-таки должна решиться на нечто непредсказуемое.

Голова идет кругом! Она хватается за что-то влажное, склизкое, движущееся, душит вопль и продолжает путь.

Чего именно от нее ждут, задается она вопросом. Бегства. Попытки залечь на дно, как она и поступила. Как она и поступала с самого начала этой клоунады — делала ровно то, что от нее ожидалось! От охоты на Зеро до бегства из отеля и от полицейских и ФБР. Что еще предпримет тот, кого разыскивают как преступника? На кого хотят повесить убийство? Кто, находясь под подозрением в терроризме, не вправе рассчитывать на открытое и честное расследование, на возможность защиты или честный процесс в нормальном суде, а вместо этого должен бояться вполне возможного заточения в одиночную камеру, пыток и показательного суда? Запыхавшись, она останавливается, без сил опускается на колени. Голоса поблизости. Син не может разобрать, что они говорят. Ноги шлепают по лужам. Вперед!

Переступив порог номера Синтии Бонсант, детектив Стрэйтен первым делом обращает внимание на открытую дверцу платяного шкафа, из которого торчит открытая дверца сейфа. Стрэйтена сопровождают двое криминалистов, которые сразу же принимаются за дело.