— И что с того? — смело спросила Юля.

— Так она меня обманула, папка?

— Еще как обманула, Белка. Она небось всех тут дурит. И Глашу, раззяву, и Борьку-дурака…

— И никакая она не режиссерша?

— Она такая же режиссерша, как я глава администрации сельского поселения Раздорное.

— Стало быть, зря я перед ней вертелась-то, а?

— Зря, Белка, зря, — усмехнулся Матвей, — а может, и не зря, — задумался он. — Время протянула, меня дождалась. А это хорошо.

— Она еще про Варвару спрашивала, — зло добавила Белка.

Глаза Рытвина зло сверкнули:

— А вот в это я верю. Она сюда за тем и явилась, чтобы дознаться, кто тут у нас чем занят в Раздорном. — Матвей выждал паузу и сказал то, отчего у Юли больно сжалось сердце. — Она же обо всем догадалась, Белка…

— Думаешь, папка?

— Не думаю — знаю, — произнес Матвей. — Хитрая лиса!

— О чем я догадалась? — пробормотала Юля, но в этот раз вышло у нее фальшиво.

Не сумела она сыграть. Страшно было.

— О том, — с улыбкой сказал ей Рытвин. — Балаболка. Ничего, дочка, мы Варвару успокоили и ее, родимую, успокоим, — кивнул он на гостью.

— Как свинку, а, папка? — обрадовалась Белка собственной выдумке. — Я ее по башке двину, а ты доделаешь, да? Ручку ей отведем, сердечко послушаем, ребрышки посчитаем, а потом — хрысть!

Как же страшно прозвучало последнее слово!

— Может, и так, — осклабился он. — А может, и по-другому.

«Они не шутят! — стучало у Юли в висках. — Сейчас все и сделают. Сейчас…»

— Красивая свинка, — пробормотал Рытвин.