Рядом пил чай Кирилл Белозёрский и время от времени, глядя Юле в глаза, улыбался. Третья чашка была Кудряшова, но он вышел. На столе лежал и диктофон. Кирилл Белозёрский только что узнал о судьбе своей сестры. Пусть и жестоко, но все встало на свои места. Он словно избавился от тяжелейшего груза, который нес четверть века.

Но пережитое ими только что, и в первую очередь пережитое Юлей, сейчас было на первом месте. В какой-то момент Следопыт не выдержал и недоуменно покачал головой:

— Мы ведь не поверили вам насчет этого Рытвина. Подумали — блажь. Чудит красотка. Насочинять такое! Паренек в платье и парике на старой фотке. Если это и впрямь паренек. Слоник фарфоровый. Но дело-то ни к чему не обязывало — затаиться в соседнем доме. Хорошо, что я не отвлекался. Что-то говорило мне: следи за окошком. Если бы знали, не отпустили бы вас. Я бы не отпустил…

— Спасибо, — сказала Юля. Они пили чай. Белозёрский смотрел перед собой. Но видел ли он что-нибудь? — О чем думаете, Кирилл?

Но ведь она знала, о чем…

— Я теперь на берегу озера крест поставлю в память о сестренке, — вымолвил Следопыт. — Вот о чем я думаю.

— Это правильно, — отхлебнув чаю, произнесла девушка.

На улице хлопнула дверца автомобиля. Вошел Кудряшов, положил на стол круг колбасы и свежий хлеб.

— Привезли только что, нарежь, Кирюха.

— Есть, товарищ майор.

— И овощи сейчас будут, — добавил Кудряшов. — Ах, Юля, Юленька…

— Что?

— Сами знаете что, — усмехнулся он. — Ах, милая девочка. Такое дело провернуть…

Она отхлебнула ароматного крепкого чаю, сладко обжигающего горло.

— У меня к вам просьба будет, — глядя ему в глаза, сказала Юля.

— Хоть десять. Честное слово.

— Позвоните полковнику Стародубцеву.

— Зачем?

— Как зачем? Он сейчас ведьм с Холодного острова пытает. Если не сжег уже.

— Может, утром? — поморщился Кудряшов и взглянул на часы. — Почти двенадцать часов. — Не хотелось ему беседовать с громовержцем из Семиярска. — И потом, не все еще доказано официально. Чьи рыжие волосы были в руке Варвары и на ее груди, например? Где балахоны и парики, в которые переодевались Рытвин и его полоумная дочь?