— Был.

— А после того, как этот посетитель ушел, к нему присоединилась Мейбел Нордж. Она ждала, пока уйдет посетитель.

— Ты считаешь, что она его отравила?

— Эту часть дела я не могу понять. Должно быть, она дала ему что-то, от чего ему стало плохо.

— Как раз перед отъездом?

— Да, утром, прямо перед отъездом.

— В таком случае он вполне мог вернуться и вызвать врача из Фресно вместо того, чтобы ехать в Крэмптон, где его так удачно ждала могила, — заметил Мейсон.

Делла Стрит вздохнула.

— Наверное, ты мне все объяснишь в свое время — тогда, когда посчитаешь нужным.

— Я все скажу тебе, Делла, когда сам разберусь с этим делом, а сейчас у меня есть только теория — и все.

— Не будь таким скрытным. Согласно твоей теории, был только один человек, который знал, что Эду Дейвенпорту станет плохо, как только он уедет из Фресно, он доберется до Крэмптона и там остановится. Это… Боже праведный, уж не думаешь ли ты, что это был сам Эд Дейвенпорт?

— Так и есть.

— Но почему, ради всего святого? Зачем ему…

— Мы узнаем ответы на некоторые вопросы через несколько минут, если Мейбел Нордж начнет говорить, — перебил Мейсон. — А я думаю, что при сложившихся обстоятельствах начнет. Она явно будет чувствовать себя неловко, когда мы появимся и узнаем, что она зарегистрировалась как Мейбел Дейвенпорт.

— Ты хочешь сказать, что Эд Дейвенпорт заранее запланировал свою болезнь?

— Эд Дейвенпорт был единственным человеком на свете, который совершенно точно знал и был абсолютно уверен, что он заболеет в Крэмптоне — если это планировалось заранее.

— Это планировалось — ведь могилу же приготовили, — сказала Делла Стрит.

— По крайней мере, это теория стороны обвинения, — заметил Мейсон.

Делла Стрит какое-то время молчала, обдумывая ситуацию, потом призналась:

— Для меня это все слишком сложно.