– Мне жаль ее.

– Он почувствует себя лучше, ведь они быстро закрыли дело.

– Слышал сегодня что-нибудь новое?

– Нет, только то, что было в новостях. Такое ощущение, что ребенок просто хотел сигнализировать – «Посмотрите на меня, я еще здесь».

– Бедная. Это она сейчас самая потерянная, это точно…

– Ну а теперь мне нужно поговорить с тобой кое о чем… важном.

– Что случилось?

– Что-то хорошее. По крайней мере, мне так кажется. Мне предложили работу.

– В каком смысле? Тебе не нужна работа.

– Я тоже так думал, но… Со мной связалась фармацевтическая компания. Они открывают новый проект, связанный с их новым лекарством от астмы. Он прошел испытания с потрясающим успехом, это, возможно, самый большой прорыв со времен сальбутамола – он может купировать серьезные приступы астмы у детей в трети случаев… даже смертельные. Они хотят, чтобы я возглавил их команду. Им нужен медик, особенно интересующийся астмой.

– Но ты не особенно интересуешься астмой. – Кэт смотрела на него целую минуту, пока он наконец не отвел взгляд. – Мне сейчас не показалось, что ты, черт возьми, не можешь смотреть мне в глаза? О чем ты вообще думаешь? Фармацевтическая компания? Это вообще Крис Дирбон здесь сидит? Ты презираешь докторов, которые идут продавать коммерческие лекарства, всегда презирал. «Продано!» – как часто я от тебя это слышала? «Благородные коммивояжеры. Только бы напялить приличную мину…» Боже, Крис, что тебя вообще натолкнуло на эту мысль?

– То, – тихо сказал он, – что я нахожусь в состоянии полного истощения. В том состоянии, когда я уже не могу справляться с отсутствием напарника, с отсутствием замещающего врача, и не могу отдавать целые состояния на больничные замены. То, что я вечно погребен под кучами чертовых правительственных бумажек про цели и квоты, и про все на свете, кроме заботы о больных людях. Я не знаю, куда податься. Вот что меня на нее натолкнуло.

– А ты серьезно, да?

– Как никогда. Боже, Кэт, я не хочу оставлять практику. Я люблю это. Я люблю прикладную медицину и всегда любил. Но непосредственно сейчас я понимаю, что выгорел.

– Но решение не в том, чтобы идти работать в фармацевтическую компанию.

– А в чем тогда?

– В моем возвращении на работу, конечно. Я попрошу Салли присматривать за Феликсом и буду приходить с утра делать операции и постараюсь вернуться в седло на полную ставку как можно скорее. Дело закрыто. – Она поднялась. – Пойду сделаю тосты и суп.

– Звучит неплохо. Но ты не можешь вернуться, вся суть была в том, чтобы ты целый год…

– Я знаю, в чем была суть, но это было до того, как ты измотался настолько, что начал думать о фармацевтических компаниях. Я здесь просто просиживаю штаны, как бы это все ни было мило – разлечься на диване, сюсюкать с Феликсом и почитывать Мэйв Бинчи. Дай мне еще неделю, и я начинаю.