И побежал еще быстрее, Дити рванулась было за ним.
– Дити! – крикнул я.
Она остановилась как вкопанная.
– Я хочу найти его нору.
– Тогда лучше посмотри, куда пойдет
– Кто «она»? – Дити обернулась к живой изгороди. Девочка в переднике спешила к тому месту, где исчез кролик. – Ох! Но с ней-то в норе ничего плохого не случилось.
– Нет, но Алисе оказалось не так просто оттуда выбраться. У нас нет времени, это не такое место, где мы могли бы задержаться.
– Почему?
– В Англии девятнадцатого века была недостаточно развита медицина.
– Зебби, – сказала Хильда, – это не Англия. Прочти, что написано на той бумажке.
Я развернул листок бумаги и прочел: «Страна чудес».
– Верно, – согласился я, протягивая бумажку жене. – Но она скопирована с Англии шестидесятых годов девятнадцатого века. В ней либо нет никакой медицины, как в стране Оз, либо, если есть, она на допастеровском уровне. А может быть, и на еще более раннем, до Земмельвейса[90]. Дити, ты хочешь умереть от родильной горячки?
– Нет, я хочу на безумное чаепитие.
– Безумное чаепитие мы можем устроить сами. Лично я лишился рассудка уже несколько вселенных назад, а сейчас как раз время обедать. Шельма, ты удостаиваешься ордена Нострадамуса с бриллиантовым бантом. Можно мне задать два вопроса?
– Задать вопрос всегда можно.
– В твоем списке есть Г. Ф. Лавкрафт.
– Он получил всего один голос, Зебби. Твой.
– Слава Ктулху! Шельма, его рассказы завораживают меня точно так же, как змеи, говорят, зачаровывают птичек. Но я предпочел бы попасть в лапы Короля в Желтом[91], чем оказаться в мире Некрономикона. Хм… А хоть какой-нибудь ужастик получил четыре голоса?
– Нет, дорогой, мы, остальные, больше любим, когда все кончается благополучно.