– Ошибаешься. Сейчас я обыщу твои карманы и сам найду его.

Лицо Сета исказила гримаса:

– Не делай этого, дружище...

– За нами идут. У меня нет времени на реверансы.

Лазарь придавил запястье Сета коленом и принялся обшаривать многочисленные накладные карманы на комбинезоне парня. Нащупал в одном плоскую фляжку с водой, вынул и перебросил Донгану. Здоровяк машинально поймал её и в недоумении повертел в руках.

– Он из неё не будет пить из принципа, а мы ребята беспринципные, – пояснил Лазарь.

– Я не хочу! Я не буду!

– Извини, приятель, но когда люди поняли, что эти аргументы плохо играют в паре, они придумали слово «насилие».

В другом кармане Лазарь нашёл компас, и тоже передал Донгану.

– Ты не имеешь права неволить меня! Это запрещено правилами «Марафона»!

– О, ради такого удовольствия была придумана целая куча слов. «Социопат», например, моё любимое.

Лазарь обыскал остальные карманы, но ключа там не было. Сет неприятно расхохотался.

Тут Лазарь вспомнил ещё об одном кармане – у него был такой же – и расстегнул длинную змейку, рассекавшую комбинезон Сета от горловины до паха. Ключ нашёлся на дне маленького внутреннего кармана, закрытого клапаном с пуговицей.

– Отдай, сволочь!

Сет попытался выхватить ключ, но Лазарь крепко сжал его в кулаке.

Яника протянула ладонь:

– Давай сюда, я открою.

– Ну, ты и мудак... – надломленным голосом проговорил Сет, наблюдая за тем, как Лазарь вкладывает ключ в ладонь Яники.

– Повторишь это, когда твои внуки спросят у деда, кто такой «мудак», – Лазарь застегнул обратно комбинезон и ободряюще хлопнул Сета по плечу. – Сохраняй тепло, оставь в покое деревяшку и думай о хорошем. Тебя найдут. Через месяц или через год эндорфиновая ломка спадёт, ты выйдешь из дома и взглянешь на мир незамутнённым взглядом трезвого человека. Ну, а если это не поможет, и феромоны… прости, «ангеломоны» снова ударят в голову – всегда можно оскопиться.

Глаза Сета прищурились, в один из них вернулась искра разума: