– Это довольно сложно объяснить, Николай…

– Да уж постарайтесь!

– Я готов, но, боюсь, вы всего не поймёте. Но если популярно, то вот: этот… м-м… субъект принадлежал к особой категории посвящённых. Эта категория, если угодно, наш спецназ.

Тут Сергей Никанорович прервался. Лицо его почти незаметно, но скривилось, как от неприятного воспоминания.

– Поймите меня правильно, Николай. То, как я вам объясняю сейчас, настолько огрублённо, что…

Он не договорил, скривился шибче.

– Ничего, ничего, – поощрил его Гордеев. – Я уж худо-бедно аналогии умею строить, соображу. Вы излагайте.

Теософ ещё малость покряхтел, страдая от невозможности выразить тонкости профессиональной деятельности… но, делать нечего, продолжил:

– Ну, хорошо. Попытаюсь. Исходный пункт таков: наш Орден, как вам уже известно, есть воистину хранитель высшего мистического знания. В отличие от всех прочих, в том числе и от люцефиритов, кои рвутся к земной власти, к трону мира сего. Мы, собственно, храним мир от их скверных притязаний. И один из наших главных принципов – ненасилие. Понимаете? Нельзя охранять истину силой! По крайней мере, силой грубой, физической…

– А тонкой, стало быть, силой можно?

– Ах, Николай, говорил ведь я, что вам будет непросто понять… То, чем занимаются наши особо инициированные братья – это отнюдь не насилие в профанном смысле. Они, можно сказать, в тонких планах бытия создают специальные системы, направляющие движение астральных и ментальных сущностей…

– Промывка мозгов? – сделал Николай невинный вид. – Так, так, понимаю.

– Ну, если хотите, – устало молвил Сергей Никанорович. – Хотя всё много, много сложнее… Астральная защита, увы, не гарантирует светлой жизни здесь, на Земле. Какие-то идейные химеры всё же возникают и воплощаются. Поэтому приходится идти на некоторые радикальные меры.

Здесь белый маг примолк, насупился. Нелегко, видно, признаваться в том, что истину приходится-таки охранять силой… И Николай понял, что не след сейчас педалировать подобные темы. Он лишь бровями шевельнул замысловато.

– Вот-вот, – нехотя признал маг. – Жизнь сложная штука, а астральная – тем более. Приходится, приходится идти на особые меры…

Николай деликатно промолчал, Сергей же Никанорович далее напустил туману:

– Безусловно, эти меры обоюдоострые. Они порождают соблазны… – но Николай верно расценил сказанное как то, что будущий убийца люцефиритов поддался такому соблазну, решил нести добро в мир огнём и мечом, не поняв, что, сокрушая зло, он сокрушает и сам этот мир.

– Так если я правильно понял… – и Гордеев высказал это, добавив: – Лучшее средство от перхоти – гильотина, так выходит?