– Именно, – теософ не улыбнулся. – Очень точные слова.

– Н-да. Ну, тогда он всё-таки маньяк.

– Фанатик, – отличил Сергей Никанорович. – Он заражён идеей, которая представляется ему сверхценной. Он полагает, что если уничтожит злодеев, то вместе с тем уничтожит и само зло.

– А что, не так?

Маг усмехнулся с горечью:

– Диалектика добра и зла – вещь столь же обоюдоострая, как и астральная защита. Оказаться по ту сторону легче лёгкого, и не заметишь, как там очутился…

– Ну-ну, – Николай не пожелал удаляться в просторы философии. – Одним словом, этот откололся от вас, и его понесло вразнос… Правильно?

– Упрощённо, но в целом верно.

– Ага. И почему же вы с ним не управитесь?

– Он очень силён в энергетическом отношении. Не забывайте, что его готовили по особой программе.

– О как! – Николай полез за сигаретами. – Курите?.. А, ну да. А я закурю.

Опустил стекло пониже, прикурил, затянулся несколько раз, после чего сказал:

– Вот слушайте. Может, я в самом деле чего-то не догоняю, так вы растолкуйте… Этот ваш… извините, бывший ваш – такая гремучая смесь Стеньки Разина с Бэтменом, да к тому же и крышей двинулся. Люцефириты с ним совладать не могут, вы не можете…

Не договорив, он умолк – с особым прицелом, а Сергей Никанорович этот прицел принял точно:

– Именно так. А вы, Николай – можете.

– Ну, так я и думал, – Гордеев выдохнул дым в окно. – Поясните.

– Охотно. Видите ли, Пинский не лгал вам, когда говорил, что вы – на редкость яркий случай связи с биосферой…

Грех было бы не сказать, что Николая, несмотря на весь его независимый вид, проняло до глубины души:

– Стоп!.. То есть, простите…

– Да-да, – всё знал белый маг. – Мы полностью осведомлены о ваших контактах с Пинским. Да и обо всех прочих, уж простите за вторжение в частную жизнь… Но дело того стоило. Мы должны были хранить вас. И мы это делали.