— Извините, — сказал Мем, в наглую усаживаясь к столу на хлипкий стульчик с кривыми козьими ножками. Он вынул из рукава и положил перед собой сверток с многострадальной полсотней документов, уже не раз служивших ему добрую службу. — Я опоздал из-за кобылы. Она у меня… испугалась.

Кажется, невидимый собеседник беззвучно рассмеялся. Ответ от столичного чиновника получился очень арданским.

— Не хотите выйти на свет? — поинтересовался Мем. — Мне неудобно вести переговоры с темнотой.

— Не хочу, — бархатно отозвался голос, и Мема слегка передернуло. Он привык воспринимать на слух, как красивые, женские голоса, для него странно было вдруг услышать красоту в мужском. Не металл, не силу, а глубину и непонятное и не вполне приятное обаяние. Как будто с Мемом правда разговаривал не человек, искалеченный и безумный, а дух этого места. Мему подумалось, что в Арденне он повидал многое, но далеко не все, как сейчас становится понятно. Он тряхнул головой, сбрасывая с себя колдовскую власть волшебного голоса.

Голос раздавался откуда-то сверху, но в большом зале звучал так же отчетливо, как если бы у Мема говорили над ухом. Вертеть головой, словно пеликан, и пытаться разглядеть невидимого адмирала в полном мраке было невежливо и несолидно. Мем расправил плечи и, для серьезности момента, расстелил рукава по пыльной столешнице.

— Вам передали мое предложение? — спросил он.

— Передали, — подтвердил голос. В интонациях его сейчас проскальзывали необъяснимо веселые нотки. — Вообще-то это небывалое нахальство — заявляться ко мне с моими же документами и требовать за них деньги.

— Такие времена настали, — насколько мог равнодушно произнес Мем. — Все покупается и продается.

— Времена меняются. Иногда мы сами за ними не успеваем. Не хотите отдать мне их просто так? По закону справедливости. Вы же знаете, они принадлежат мне, и спрятал их в каменоломнях тоже я. Все права на них мои.

— Просто так — нет, — подумав несколько ударов сердца, сказал Мем. — Непросто так — мог бы.

— В жизни и без наших усилий все происходит не просто так, — ласково отвечала темнота. — Отдай их мне. Обещаю, я запомню тебе это.

— Простите мою несговорчивость, — заявил Мем, которому не нравилось, что ему пытаются внушить справедливые идеи, и уже перешли на покровительственное "ты", — но благородным идиотизмом я не болен. Я хочу равноценную замену тому, чем владею.

— Цена неоправданно высока.

— Вопрос цены можно обсудить, — пожал плечами Мем.

— Посмотри на себя. Ты большой и сильный. Тебе не тесно в чиновничьем кафтане?

— Обо мне говорить бессмысленно, — обрубил эту ветвь развития разговора Мем и вспомнил господина Химэ. — Давайте говорить о деньгах.