Под дождем, снова пересекая весь город, Мем сам устал, как лошадь, обозлился и уже не боялся впасть при встрече с пиратским адмиралом в невразумительное состояние, когда заикаешься, руки трясутся и не знаешь, как ответить на простой вопрос. Поэтому, когда по последней, как Мем надеялся, записке он добрался до дворца на холме, он чувствовал себя способным ударить кого-нибудь кулаком в лоб за издевательскую беготню по городу, но уже ничего не боялся. А разбойничья лошадь, наоборот, оказалась трусовата и долго упиралась перед проломом в стене, поворачивая морду то в сторону адмиралтейства, то, хотя бы, в сторону перетянутых двойной цепью официальных ворот. Во дворец давненько никто не ходил, ни через пролом, ни через ворота. В городе место пользовалось дурной славой, дорога к нему заросла жесткой пустынной травой, и в пролом вела такая же годами нехоженая тропка.

Еще у карантина один из нищих произнес Мему в спину: "Хватит, брат! Остановись, ты не делом занят!" Было это сказано одному из спорщиков, но прозвучало так, словно эти слова — адресованный именно Мему недобрый знак. Теперь лошадь не хотела переступать внутрь ограды. Внутренний голос подсказывал Мему, что и это дурная примета. Но он снова поступил судьбе назло. Темным плащом накрыл глупую конскую башку и втащил лошадь в периметр обрушенных стен.

В саду цвели деревья. С них летела в нижний город та самая снежная метель, осыпавшая нижний город. Мем привязал лошадь к кривому деревцу, накинул на плечи мокрый плащ и решительно вступил под темные своды. Дворец, на удивление, не был разграблен. Внутри местами царил беспорядок, как после драки или поспешного бегства. Местами обстановка была то ли нетронута, то ли прибрана. В слабых отсветах луны, проглядывающей сквозь тучи, повсюду чудилась пыль, но лаковые створки дверей отворялись без скрипа, ставни на окнах были приоткрыты строго через одно, чтоб совсем уж не заплутать в темноте, а кое-где даже по порядку была расставлена мебель, постелены ковры и большие металлические кувшины неизвестного назначения рядком строились вдоль стен.

Как вести себя во дворце, что или кого искать внутри, Мему указаний не было. Он просто шел вперед через анфиладу комнат, где порядок чередовался с беспорядком, а слабый свет с полной темнотой. Шел медленно и долго, пока, наконец, не почувствовал, что пришел. Потолок взмыл куда-то ввысь, а на маленьком, относительно огромного помещения, столе в центре зала горела одинокая свеча в деревенской глиняной плошке с ручкой.

— Долго же вы… — раздался откуда-то сверху негромкий мягкий голос.