Аарья смотрит на меня с уважением.
– Да, да, может быть.
– Но как же последняя строчка? – спрашиваю я.
– Лично я думаю, – отвечает Эш, не давая Аарье встрять, – что стихотворение замаскировали под угрозу на случай, если его найдет кто-нибудь другой. На самом деле это гениальный шифр.
– Адрес, – повторяю я и встаю.
Мне не терпится скорее попасть туда. Надо рассказать Лейле.
Аарья уже на ногах, проверяет оружие в сапогах и на поясе.
– Я понимаю, что у нас действительно очень мало времени на поиски твоего отца, но просто хочу заметить, что идти в место, о котором, возможно, знает Паромщик, без предварительного наблюдения – ужасная идея.
– Если ты хочешь быть в безопасности, Аарья, оставайся дома, – повторяет Эш ее собственное замечание из предыдущего разговора.
Я хватаю пальто и перчатки и бросаю Эшу его пальто. Меньше чем через минуту мы выходим за дверь.
* * *
Эш ведет машину по улицам Лондона, а я сижу рядом с ним, барабаня пальцами по колену и теша себя надеждой, что на этот раз мы наконец найдем папу, а не очередную его наводку. Мы мчимся наперегонки с Паромщиком, но нет никакой уверенности, что эта гонка приближает меня к папе. Я бы еще лет десять не хотела увидеть очередную наводку.
Эш поглядывает на меня, то и дело анализируя мое лицо.
– Мы должны что-нибудь знать? – спрашивает он.
Я качаю головой.
– Да нет. Просто… это сообщение от папы… оно… – Я поворачиваюсь к Эшу: – Это стихотворение. Папа не пишет стихов, – повторяю я то, что уже говорила.
– Как видно, пишет, – подает голос Аарья с заднего сиденья.
– Думаешь, сообщение было изменено? Оно не от него? – спрашивает Эш, игнорируя Аарью.
– Нет. Это его почерк. И оно вполне в духе других наводок, которые он нам оставил. Просто… внезапно, после