Теперь группа сконцентрировалась, все слушали, все понимали, что в сознании Марека вдруг открылись какие-то внутренние двери.

– Я сидел в кресле, по-моему, – медленно продолжал он. – Или на подушках. Во всяком случае, я курил “Мальборо”, пока… должно быть, сотни девушек и женщин из моего родного города проходили передо мной.

– Проходили?

– Несколько недель… Они входили в дверь, и их вели по широкой лестнице в спальню.

– Публичный дом? – спросил норрландец Юсси.

– Я не знаю, что там происходит, почти ничего не знаю, – тихо ответил Марек.

– Вы никогда не видели комнату на верхнем этаже? – спросил я.

Он потер лицо ладонями и перевел дыхание.

– Помню такое, – начал он. – Я вхожу в маленькую комнату и вижу учительницу, которая была у нас классе в восьмом-девятом. Она лежит связанная на кровати. Голая, с синяками на бедрах.

– Что происходит?

– Я стою возле двери, у меня в руках что-то вроде длинной деревянной палки… Дальше не помню.

– Попытайтесь вспомнить, – спокойно сказал я.

– Все исчезло.

– Вы уверены?

– Я не могу больше.

– Хорошо, не нужно, этого достаточно, – сказал я.

– Погодите, – попросил он и надолго затих.

Вздохнул, потер лицо и поднялся.

– Марек?

– Я ничего не помню, – резко сказал он.