– Конечно. Простите.

– По сто раз на дню она требует запереть дверь и спрятать ключ в специальном шкафчике.

– Да, но…

– Она говорила, что ни против кого не будет свидетельствовать, что мы можем пытать ее электрошоком и насиловать, но она ничего не расскажет. Что вы с ней сделали? Она напугана, страшно напугана. Как глупо, что вы вошли…

– Она злится на меня, но не боится. – Я повысил голос.

– Я слышал, как она кричит, – возразил Андерсен.

После Южной больницы и встречи с Эвой Блау я поехал в телецентр и спросил, могу ли видеть Стефани фон Сюдов, журналистку из “Раппорт” – несколько часов назад она хотела, чтобы я дал комментарии. Администратор позвонила ассистентке редактора и передала трубку мне. Я сказал, что готов принять участие в интервью, если Стефани это интересно. Вскоре ассистентка спустилась. Это была молодая, коротко стриженная женщина с умными глазами.

– Стефани может встретиться с вами через десять минут, – сказала она.

– Хорошо.

– Я отведу вас в гримерную.

Когда я после короткого интервью вернулся домой, в квартире было темно. Я покричал, что пришел, но никто не ответил. Симоне была наверху, сидела на диване перед выключенным телевизором.

– Что-нибудь случилось? – спросил я. – Где Беньямин?

– У Давида, – бесцветным голосом ответила она.

– Ему разве не пора домой? Что ты сказала?

– Ничего.

– Да что случилось? Симоне, скажи мне что-нибудь.

– Зачем? Я не знаю, кто ты.

Я почувствовал, как во мне нарастает беспокойство, подошел и попытался отвести волосы от ее лица.

– Не трогай меня, – огрызнулась она и отдернула голову.