Это не вязалось ни с профилем психиатра, ни со свидетельскими показаниями брата, который утверждал, что между ними не было никаких контактов. Мысль, что она, переодетая мужчиной, могла принимать участие в каком-нибудь семейном совете или общем собрании, казалась абсурдной.
Эрван перешел к тому, что было действительно срочно:
– У меня есть для тебя задание. В сентябре мы задержали одного из медбратьев спецбольницы Шарко, некоего Хосе Фернандеса.
– Плаг? Прекрасно помню.
Второстепенный сообщник в махинации по пересадке костномозговой ткани. Тот, кто изъял клетки у трупа Тьерри Фарабо до кремации.
– Я хочу знать, сидит ли он еще, или его уже выпустили. По последним сведениям, его перевели в тюрьму Флери.
Эрван был убежден, что Плаг собственноручно убил Тьерри Фарабо в ноябре 2009-го, задушив его в постели, чтобы создать видимость инсульта. Но, не имея доказательств того давнего преступления, пришлось довольствоваться обвинением в «незаконной краже клеток у трупа» – что тянуло не на много. К тому же признание у него было вырвано с применением жестокости, так что любому адвокату это обвинение на один зуб.
– Там есть новости? – спросил Тонфа, вроде бы проснувшись.
– Не знаю. Изабель Барер лежала в Шарко. Там точно что-то неладно. Найди мне того говнюка и подсуетись, чтобы я допросил его как можно скорее. Какие новости от Одри?
– Никаких. Она не пришла утром. Но после взбучки, которую ты ей устроил вчера…
Никто не был в курсе миссии, которую Эрван поручил ей ночью. Если там что-то обернулось скверно, он себе этого никогда не простит.
С Тонфа лучше действовать начистоту. В нескольких словах он изложил ситуацию с виллой в Лувсьене. Может, пустышка, а может, тайное убежище Каца – Барер.
– Я послал ее туда сегодня ночью, – признался он.
– Одну?
Эрван не ответил.
– Запиши адрес, – выдохнул он наконец. – Улица Домен, 82. Бросай все и езжай, глянешь, что там.
– Взять кого-нибудь с собой?
– Фавини. И сразу звоните мне.
– Когда ты приземляешься?