Паук вздохнул.

– Видимо, я недооценил те силы, против которых мы ведем игру.

Адачи слегка откашлялся. Паук сейчас выглядел почти как обычный человек. За последние десять минут заместитель начальника департамента Токийской полиции проявил человеческих чувств больше, чем за предыдущие десять лет службы. Теперь Адачи стало гораздо проще представить Сабуро Иноки в домашней обстановке, в кругу семьи.

Паук в упор поглядел на Адачи.

– Вас ни в коем случае не обвиняют в происшедшем, Адачи-сан, – сказал он. – Вы действовали в полном соответствии с обстановкой, а ваш рапорт превосходен. Я принимаю всю ответственность за случившееся на себя и буду рад выслушать ваши предложения по нашим дальнейшим действиям. Прежде всего, нам необходимо сделать заявление для прессы. Затем нужно обсудить, как быть дальше с ирландцем.

Адачи вытащил записную книжку и быстро просмотрел ее.

– Фицдуэйн-сан сделал несколько предложений, – сказал он.

Паук кивнул.

– Он сказал, что понимает, насколько неприятный инцидент случился с ним недавно, однако лично он ни в коей мере не обвиняет Столичный департамент и приносит свои искренние извинения – и сожаления тоже – в связи с причиненным неудобством.

Заместитель начальника департамента заинтересованно взглянул на Адачи.

– Фицдуэйн-сан предлагает, – продолжил детектив-суперинтендант, – чтобы все происшествие было представлено в пресс-релизе как столкновение между двумя кон курирующими группировками якудза, которое удалось приостановить благодаря умелым действиям полиции. Кроме того, он предлагает сделать героем дня молодого полицейского, которого Фицдуэйн-сан вынужден был нокаутировать; оябун, в конце концов, был застрелен из его револьвера, так что это будет наиболее логично. Фицдуэйн-сан вдобавок почтительно предлагает наградить молодого полицейского медалью.

Паук выдохнул воздух, причем Адачи показалось, что он сделал это чересчур медленно. В том, что касалось способности тянуть время, заместитель начальника полиции был настоящим гением, не переставая при этом производить впечатление человека, который держит нити разговора в своих руках. Окружающим приходилось подолгу и с замиранием сердца ждать, пока оракул заговорит. Колебание Паук сумел превратить в высокое искусство и с наслаждением им пользовался.

Секунды шли. Адачи был положительно потрясен тем, сколько времени этот невзрачный маленький человек может обходиться без воздуха. Должно быть, он в очень хорошей форме, вот только когда он тренируется? Никто не видел господина Иноки в полицейском зале для единоборств. Вероятно, он по ночам бегает трусцой вокруг парка Гибия.