– Тебе этого пока не понять, Изабелла. Но мать должна быть готова на все, чтобы защитить свое дитя.

Стелла

Уже вечерело, когда я свернула на дорогу, ведущую к базе отдыха. Припарковав машину, я вышла и закрыла дверцу. Слышен был лишь шум ветра в кронах деревьев и плеск моря где-то вдали.

Закат окрашивал небо в розовый, оранжевый и желтый. Все казалось нереальным. То, что Алиса здесь, в «Страндгордене». Понимание того, что я шла к этому моменту с того самого дня, как она пропала.

За долгие годы я представляла себе самые различные сценарии. Как я получу ее назад, как мы воссоединимся. У меня были мечты и видения, меня преследовали кошмарные сны. Я тосковала по дочери и боялась, что эта тоска совсем изведет меня.

Я подошла к главному зданию. Ничто не указывало на то, что тут кто-то побывал. Ставни по-прежнему были заперты. Домики стояли пустые, заброшенные. Развернувшись, я пошла по Тропе забот. Дом, виднеющийся на возвышении, был когда-то жилищем Лундина. Уже пройдя мимо Тропы забот, я остановилась, повернула назад, подняла с земли камень и взвесила его на руке. Положив его в карман, пошла дальше.

Взобравшись на плато, я увидела дом. Из окон лился желтый свет, перед домом стояла припаркованная машина. Темный «ниссан».

«Машина была темная, черная или темно-синяя. Комби. Когда она затормозила, я обернулся, чтобы посмотреть. И тут водитель газанул изо всех сил. Понесся прямо на меня».

Достав свой мобильный, я позвонила Хенрику. Он не ответил. Тогда я посылаю ему эсэмэс с указанием, где я нахожусь. Затем двинулась дальше в сторону дома. Дом был красивый, с резными ставнями и мелкими стеклами в деревянной раме. Когда я уже почти была у самого крыльца, дверь отворилась и навстречу мне вышла женщина в неуклюжем джемпере. В руке она держала керосиновую лампу.

– Я знала, что ты придешь, – сказала она. – Хочешь чашечку кофе?

Керстин смотрела на меня, улыбаясь. Она ждала моего прихода.

Она зашла обратно в дом.

Я пошла за ней.

Мы оказались в просторной прихожей с высоким потолком. Налево располагалась кухня. Здесь стояло еще несколько керосиновых ламп. В кухне было грязновато, окна явно давно не мыли. Похоже, электричество было отключено – неудивительно, ведь дом больше двух десятилетий простоял без хозяев. Кухню обогревала старая дровяная печь.

На столешнице стоял тостер, ступка и несколько консервных банок, рядом – ведро воды. На столе – стопка журналов за 1994 год. Все было покрыто слоем пыли.

– Красивый дом, – сказала я.

Керстин склонила голову к плечу, посмотрела в окно.

– Да, когда-то он был красив. А теперь – пусть хоть сгорит.