– Что это? – спросила я у Херри, и губы у меня мгновенно пересохли.

– Не знаю, – лицо Херри было непроницаемым.

– Но ведь вы же слышали этот звук, Херри?

– Какой звук?

– Вот что. Дурой я себя не считаю. И нужно очень постараться, чтобы напугать меня.

– Вы думаете?

Херри-бой грациозно выгнулся – до сих пор я даже не подозревала такой грации в его угловатом теле – и взял в руки каминную кочергу, мою единственную надежду на самозащиту в обозримом пространстве.

– Что это было, Херри? – я не сводила глаз с кочерги. Но не станет же он опускать ее на мою бедную голову в самом деле!..

Херри повернулся к камину, сунул в него кочергу и переворошил поленья.

– Я рад, что вы это тоже услышали, – просто сказал он.

– Что это?

– Не знаю. «Это» началось не так давно. Несколько недель тому назад. Когда я вернулся из Петербурга.

Я уже знала, что именно хочет сказать Херри-бой: все началось именно тогда, когда он вернулся на остров и проявил фотографии. И смутно уловил в состыкованных краях какую-то странную закономерность. И интуитивно решил, что где-то существует какая-то дверь – или нечто похожее на дверь, – которая выпустит наружу… Иначе к чему все эти разговоры о ключе?

Да, приходится признать, что безумие заразительно.

Херри надолго замолчал, он предоставил право трактовки событий мне самой.

– Здесь что, сейсмически активная зона? – я решила не сдаваться.

– Нет. Это же Голландия, Катрин. Голландии угрожает только вода, но с этим научились справляться.

С этим научились, а со всем другим?.. С одинокими безумцами, подобными тебе, которые норовят заставить человечество смотреть на мир их глазами.

– А как вы сами думаете, Херри? Вас это не пугает?

– Пугает.