– Подождите… Что вы собираетесь делать, Херри?

– Вы хотели спросить, что МЫ собираемся делать? Сейчас мы возьмем софиты… У меня несколько сильных ламп, они могут работать автономно. Мы решим, какая именно стена… Я поверить не могу, что вы сделали это!..

– И вам не страшно, Херри? – У моих ног лежали фотографии, на которых Зверь поднимался из бездны.

– Страшно? О чем вы говорите, Катрин?

– Картина, которая убивает. Странные звуки в глубине острова. Снимки, которые вы делали семь лет. Вам не страшно?

– Но послание… Лукас зашифровал его, и в нем написано «Возьми!». Мы должны взять, Катрин. ОН сам просил нас об этом. Он знал, он предвидел, что спустя пять веков придете именно вы и тайна перестанет быть тайной… Мы теряем время, Катрин…

– А если все то о чем вы говорили мне сегодня днем, – если все это правда? Вы же сами сказали – Лукас мостил дорогу… И вы догадываетесь кому. Пусть тайна останется.

– Нет! – резко оборвал меня Херри-бой. – Нет! Как можно повернуть ключ в замке и остановиться на пороге? Он сказал «Возьми!». И мы возьмем, Катрин. Я возьму, чего бы это мне ни стоило.

– Даже если весь мир провалится в ад?.. Неужели обыкновенная исследовательская похоть стоит того?

Херри-бой посмотрел на меня с ненавистью, и в его голосе прорезался металл:

– Не будем терять время, Катрин. Если вы не пойдете, я пойду сам… Но…

Договорить он не успел. Напряженную тишину дома вдруг прорезал телефонный звонок. Я вздрогнула и тотчас же успокоилась: как бы то ни было – этот звонок принадлежит реальному миру, он возвращает к реальности и нас.

Херри с досадой посмотрел на телефон.

– Возьмите трубку, Херри, – мягко посоветовала я. – Звонят. Разве вы не слышите?

Он нехотя подчинился. Приложив трубку к уху, Херри-бой несколько секунд рассеянно слушал, а потом протянул трубку мне.

– Это вас, Катрин. Ваш друг. Я забыл поблагодарить его за пиво…

Снегирь! Это было так неожиданно: услышать его голос у самой кромки Северного моря. Я взяла трубку и услышала знакомое сопение.

– Лавруха, какого черта?

– Он оставил мне телефон, твой голландец… Слава богу, что оставил, – голос Снегиря, тусклый и безжизненный, испугал меня, и все же я сказала по инерции:

– Тебя отлично слышно, Снегирь… Что случилось, не можешь без меня и двух дней прожить? Тогда женись, я не буду возражать…