– Тетя Катя, почему ты спишь на полу, а не на кровати? – спросила у меня сердобольная Катька.

– Потому что тетя Катя много работала ночью, поздно пришла и так устала, что не смогла дойти до кровати.

– Ты разве работаешь… – Катька на секунду задумалась, сдвинула белесые брови и произнесла совершенно неподъемное для нее слово:

– Проституткой?

Я была так изумлена этим неожиданным резюме, что, если бы была в состоянии, вскочила бы на ноги. Но подорванное водкой здоровье не позволяло мне сделать этого, и я так и осталась лежать на ковре.

– С чего ты взяла, девочка? – слабым голосом спросила я.

– Все, кто много работают ночью и сильно устают, – проститутки, – тоном, не терпящим возражения, заявила Катька.

Так. Нужно запретить им пялиться в телевизор. С сегодняшнего дня – только «Спокойной ночи, малыши!».

– Это спорный тезис, Катерина, – сказала я. – Я как-нибудь объясню тебе.

– Когда?

– Не сейчас. Сейчас у меня голова болит.

– Принести тебе водички?

Не дожидаясь ответа, Катька метнулась на кухню, а я попыталась встать. Голова гудела, как полковой барабан. Будь ты проклят, Марич, напоил меня, оставил умирать на ковре и даже не поцеловал на прощание.

С другой стороны, кому охота целовать пьяную бабу?.. Я с трудом оторвала голову от пола и посмотрела на часы.

Половина двенадцатого. Лихо. Лихо-лихо.

Хоть бы позвонил, поинтересовался, не сдохла ли я от передозировки водки «Спецназ». Скотина, подонок, жалкий тип… Пока я с упоением костерила Марича, вернулась Катька с большой кружкой воды, и я спросила у нее:

– Мне никто не звонил?

– Звонил.

Слава богу, что Кирилл оказался не такой законченной скотиной, как я о нем подумала.

– Не представился?