– Колоритный, похоже, парень этот ваш приятель, Мур.

– Шуточки его не должны вводить вас в заблуждение, – отозвался мистер Мур, встав за сигаретами, а потом садясь к докторову столу. – Это один из самых острых юридических умов, с которыми я вообще сталкивался. Мог заполучить любую работу в штате, но, как дурак, решил вместо того играть в открытую – поднял адский шум в легислатуре штата насчет коррупции в городской конторе окружного прокурора, и его выперли из города, обваляв в перьях. После этого ходили слухи о некотором умственном расстройстве. – Мистер Мур прикурил сигарету. – Никогда не вникал в подробности.

Сайрус заговорил несколько растерянно:

– То есть он хочет сказать, это она застрелила детей?

– Да, – кивнула мисс Говард. – Он, похоже, в этом вполне уверен.

– Новые жертвы в списке, – пробормотал Люциус.

– Может, это они и есть на той фотографии, – ввернул я. – Той, что я видел в секретере, трое маленьких детишек вместе.

– Не лишено смысла, – изрек Люциус. – Не так-то просто вызвать удушье у троих детей, чей возраст позволяет уже оказать сопротивление – и все рассказать, если выживут.

– Но ведь в общую-то картину не укладывается, разве нет? – переспросил все еще сбитый с толку Сайрус. – Она ж убивала только младенцев, как нам известно – потому как не справлялась с ними в таком возрасте.

– Да, тут, конечно, загвоздка, Сайрус, – согласился доктор, поигрывая ручкой на столе. – Но главное сходство остается – на детей напали, и нападающий определенно намеревался их убить.

Маркус издал нечто вроде потрясенного выдоха:

– Не будь все это так ужасно, я бы сказал, что оно начинает становиться смешным…

– Наоборот, Маркус, – заметил доктор. – Эта новость лишь подтверждает укоренившуюся природу ее наклонностей. Ее прошлое согласуется с нынешним поведением. – Голос доктора стал тише, и он изрек фразу, более всего походившую на его девиз: – Разгадки в деталях… – Он встал и посмотрел в окно кабинета на маленький садик за домом. – А детали эти на севере, не здесь. Если нам нужно продвинуться по-настоящему – стоит ехать.

– Разве это дальновидно? – проговорил Люциус. – Если мы уедем, она может решить, что мы уступили ей – и одному богу известно, что тогда может произойти.

– Мы не уедем, прежде чем вы двое не побываете у нее, детектив-сержант, – ответил доктор. – И теперь сможете упомянуть в своем заявлении о нашей осведомленности относительно того инцидента. Нам остается лишь надеяться, что осведомленность сия вынудит ее действовать с еще большей осторожностью. Если же мы останемся здесь, руки у нас по-прежнему будут связаны. Наш подход – прошлое, и мы должны ему последовать.