Секундная пауза.

– Вы хотите сказать, что его нет?

– Его не видели несколько лет. Помимо всего, он считался бы наследником поместья Депау. А значит, убить его у кого-то имелись и мотив, и основания.

– Вау, – с придыханием сказала Стрикленд. – Я снова включаю диктофон.

Когда я закончил, она подвела резюме:

– Принц и нищий. Полностью соответствует моей теме.

* * *

Материал вышел через два дня, с главным фокусом на «тайне и трагедии брошенного ребенка, неоднократно становившегося жертвой системы».

А назавтра после обеда мой оператор передала мне лаконичное сообщение: позвонить Морин Болт.

Имя незнакомое, предмет разговора не указан, номер на «310». Я только что закончил сеанс с одним из детей в последнем споре об опеке и сейчас собирал мысли в попытке выяснить, что мне записать, а что можно оставить. Еще пара часов ушла на отчет. Был уже ранний вечер, когда я наконец перезвонил.

– Алло, – послышался в трубке мелодичный женский голос.

– Это доктор Делавэр, с ответом на звонок мисс Болт.

– Здравствуйте, Алекс. Если позволите по имени. Мы с вами не знакомы, но я о вас знаю. Вы работали с моим мужем, Лу Шерманом.

– О. Я действительно пытался с вами связаться. В медицинской школе вы значились как Морин Шерман.

– В клинике, где мы с Лу познакомились, я работала под своей девичьей фамилией. А теперь, с выходом на пенсию, менять ее уже нет смысла. Надо же, только теперь я вам звоню… Хотя, подозреваю, по той же причине, по которой и вы меня разыскивали. Мы можем встретиться? По времени я фактически не ограничена, а территориально недалеко от вас: Студио-Сити, сразу за холмом, в полумиле к востоку от Беверли-Глен.

– Действительно близко.

– Лу рассказал мне о вашем доме в долине; говорил, что у вас там великолепный вид. Он сам всегда хотел иметь дом с красивым видом, да вот не сложилось… Так вы не могли бы приехать, скажем, завтра?

– Могу хоть сегодня вечером, ненадолго.

– Нет, – ответила Морин, – завтра было бы лучше. Часа в четыре?