Пан Петр не разговаривал практически ни с кем. Ей мог иногда буркнуть буквально несколько слов. Полицейский даже не притворялся, что рассчитывает на общение. Каждый раз, придя, он тут же садился за столом на кухне и ел все, что перед ним ставила Марианна, а это были самые лучшие деликатесы. Поэтому она отчасти даже радовалась визитам Джа-Джи, потому что не могла переносить, когда пропадает хорошая еда.

Пшемыслава Франковского она помнила еще с тех пор, когда тот был прыщавым подростком. В те времена ничто не предвещало, что он сделает карьеру в следственных органах. У него имелся лишний вес, поэтому дети дразнили его жирдяем, паштетом, а бывало, что даже и дебилом, потому что он не был агрессивен и на все нападки реагировал абсолютным спокойствием либо пренебрежительным равнодушием — когда как. Его мать постоянно приходила к директору со скандалами и даже учила сына, чтобы тот врезал агрессору мешком со сменкой, но Пшемыслав только лениво потягивался. Может, он был более взрослым и зрелым, чем его ровесники, а может, просто не умел драться. Иногда Марианна видела в нем Будду, который с миролюбивой улыбкой наблюдает за остальными, пока они плюются друг в друга ядом. Ни у кого не получалось заставить Пшемека нанести удар. Он был дзен. В том числе и поэтому учительница посадила его за одну парту с ее сыном, Артуром, который в то время активнее всех досаждал Джа-Дже.

Эту кличку Пшемек приобрел гораздо позже, когда они уже закопали с Артуром топор войны и начали вместе ходить в спортзал, а потом с несколькими дружками организовали регги-группу. Оба тогда носили дреды, разыскивали по секонд-хендам цветные тряпки, которые она сама им перешивала. Марианна подозревала, что парни покуривают травку, хотя тогда тема наркотиков почти не существовала, и этот запах вызывал у нее вполне приятные ассоциации. Их дружба продолжалась несколько лет, на протяжении всех старших классов. Потом они вместе пытались поступить на юридический, но получилось только у Артура. У родителей Франковского не было достаточной суммы, чтобы позолотить ручку председателю вступительной комиссии, как это сделала Марианна. Тогда она как раз начала работу у пана директора. Бондарук одолжил ей большую, по тем временам, сумму, а потом помог разворотистому Артуру получить адвокатский статус. Марианна заказала молебен в церкви и обещала Богу, что будет верна пану Петру до конца своих дней. Лишь бы только сын добился в жизни больше, чем она и ее покойный муж, один из многочисленных наладчиков на фабрике Бондарука.