Я ударил по тормозам. «Олдс» занесло, он пошел юзом по мокрой улице. Остановился напротив кладбищенской стены где-то в тридцати метрах от смятого тела Стерна. При других обстоятельствах я бы сдал назад и переехал его, чтобы закончить дело. В этот раз все должно было выглядеть как дорожный несчастный случай. Я сдвинул рычаг переключения передач на парковку, достал из холщовой сумки ту самую трубу, вышел из «88-го». Раздалось далекое эхо шагов. Берроуз и его приятель в панике драпали вниз по рю де Соль. Пока я шел к Стерну, звуки их побега затихли. Далеко во дворе лаяла невидимая собака. Из «Лапан Ажиль» доносилась приглушенная клавишная музыка и нестройная песня. Такие счастливые ночные звуки.

Стерн лежал ничком, вывернув голову в расплывающейся луже крови. Из его носа распускались прозрачные кровавые пузыри. Он еще дышал. Я огляделся, убедившись, что остался незамеченным. Из кабаре никто не вышел. На улице не загорелось ни единое окно. Где-то в ночи грохотали невидимые машины. Я наклонился над Стерном, согнув колени, как игрок в кости в подворотне. Другого удара у меня не будет. Перехватив трубу обеими руками, я со всей силой обрушил ее на висок Стерна. Раздался звук, будто я бил по тыкве бейсбольной битой. Музыка для моих ушей. Довольно этот сукин сын висел у меня на хвосте. Я смотрел, как медленно сдувается огромный пузырь на левой ноздре.

Возвращаясь к урчащему «Олдсмобилю», я жалел, что не могу еще раз дать по башке Стерну. Один удар все еще покажется несчастным случаем. Второй точно будет подозрительным. Я знал, что он уже мертв, но какая разница? Быстрый осмотр капота показал, что фары не разбиты. Единственное повреждение – круглая вмятина там, где свесилась эмблема «Олдса». Из-за черной краски ее было не разглядеть. Большая паутина трещин на правой стороне лобового стекла уже служила поводом для волнений. У нас дома за такое останавливают.

Пора пошевеливаться. В «Олдсе» я завернул окровавленную трубу в старое полотенце, перевел рычаг передач и завернул за угол погоста на Сен-Венсан. Прикинул, что убийство Стерна заняло не больше пары минут. Хотелось быстро избавиться от «Олдса», но не слишком близко к Монмартру. Темные ночные улицы стали моим убежищем. Петляя к востоку от рю Коленкур, я придерживался разрешенной скорости. Любовничек наверняка уже заявил об угоне. Большая американская хреновина в Париже бросается в глаза. С разбитым стеклом было только хуже. Не помогало и незнание этой части города.

После четверти часа в блужданиях я наткнулся на бетонный пустырь – зону железнодорожных депо и складов. Каким-то чудом нашел некий Импассе дю Кюре, уходящий в склады. Он выглядел идеально – заброшенным и ветшающим. Я припарковался в заднице мира, выдернул отвертку из зажигания и забрал вещи. Перед тем как выйти из тупика, запер «Олдсмобиль», как образцовый гражданин.