Цифер рассмеялся собственной дурацкой шутке глубоким раскатистым смехом от живота. Он становился громче и громче, наполнял ночь демоническим восторгом. Люцифер смеялся не только надо мной. Это была насмешка надо всем человечеством. Я стоял и наблюдал в мрачном смятении, не в силах остановить Эль Сифра, пока он уходил в ночь. В глубине остатков своей души я знал, что для дьявола весь белый свет – не более чем шутка без концовки.

Глава 40

Глава 40

Я таращился на пламя в камине своего синего коттеджа и не видел ничего, кроме пустоты. Выпивка не утешала. Была на вкус мертвая. Бездушная. Пустоглазый Йорик – череп, который я забрал из катакомб, – склабился с другого конца стола, его костяное темечко озарялось пламенем. Впервые в жизни не хотелось ничего. Потух огонь, горевший внутри с детства. Теперь мне было насрать.

Цифер был не мошенником. Я принял его за фальшивку, потому что Эрни Кавалеро приучил никогда не верить в бредни. Как апостолу Фоме Неверующему, которому надо было коснуться ран Христа, чтобы поверить, что он восстал из мертвых, мне требовались факты. С тем, что я видел, не поспоришь. Ранения в теле Эль Сифра излечились у меня на глазах. Невозможно, но я видел это воочию. Цифер – воплощение Люцифера. Я убил его, а он еще жив. Доктор Цифер, фокусник из блошиного цирка, бессмертен. И я ни хрена не мог с этим поделать.

Всю дорогу он опережал меня на шаг. Я думал, что охочусь за ним, тогда как все время добычей был я. Чего я не знал, так это почему. Скорее всего, из-за садистского удовольствия. Раскрыть, что Гарри Ангел – это Джонни Фаворит, поп-звезда и дьяволопоклонник, – штрих дьявольского гения. Отличная шутка – послать мою несчастную тушку жариться на электрическом стуле за преступления, которые я не совершал. Я так и слышал, как Цифер над этим хохочет. Я помнил, как Крузмарк рассказывал, что Джонни Фаворит пытался уйти от сделки с дьяволом, став кем-то другим. Теперь Цифер наказывает меня за попытку его обхитрить? И мой побег из Нью-Йорка – тоже часть его плана? Зачем убивать Сабора? Знал ли он, где я живу? Со всеми этим гаданиями я только глубже увязал в неизвестном. Может, стоит просто все бросить, смотаться из Парижа, сбежать на какой-нибудь далекий островок посреди пустоты. Почистив и перезарядив пушку, я вытянулся на продавленном велюровом диване, укутавшись в драное одеяло, и уснул почти немедленно, погрузившись в смятение.

В 6:00 проснулся с мучительной головной болью. Меня оставили все мысли о побеге. Куда деваться? От дьявола не спрячешься. Что бы Луи Цифер для меня еще ни заготовил, в свое время я все узнаю. И в любом случае ничего не смогу сделать. С тем же успехом можно жить дальше своей жизнью в Париже. У меня было навалом денег. Почему бы не наслаждаться оставшимся временем? Раньше я врал напропалую, когда говорил, что собираюсь вернуться на эстраду. Может, это не такая уж дурацкая идея. Если в конце концов я все равно попаду в ад, то прожить остаток жизни среди славы, угодничества и роскоши – отличный вариант.