В комнате ходят люди, он видит их силуэты. Они двигаются так, будто у них тайная вечеринка.

Тень, которая падает на воду бассейна, когда пальма заслоняет свет из ресепшен отеля, напоминает тираннозавра, туловище, голова, открытая пасть с клыками.

Он был на ресепшен, был в номере. Искал какие-нибудь следы, чтобы понять, что с ней случилось, но ничего не обнаружил. Там была только ее сумка, паспорт, билет на самолет, одежда, косметика от Кайли и синее бикини, купленное прошлым летом.

В конце концов он нашел того, кто продавал им наркотики. В сентябре. Благодаря списку пассажиров и своим расспросам.

Давид Перссон работал в баре Nikki Beach, перепродавал кокаин и таблетки, чтобы увеличить доходы. Высокий, красивый, с блуждающим взглядом, темный шатен, стрижка под каре, самоуверенная улыбка.

Они с Давидом пили кофе в служебном помещении клуба, с террасы доносились приглушенные звуки музыки, и он рассказывал Тиму, как они с Эммой познакомились в самолете, как он угостил ее пивом, что он увидел ее на следующий вечер в Магалуфе и продал ей кокаин.

– Ты был с ними в тот вечер, когда она пропала?

– Нет.

– В какой-нибудь другой вечер? Ночь?

– Нет, я продал им один раз. Больше их не видел.

Он снова улыбнулся, почти с издевкой, как показалось Тиму, будто хотел своей улыбкой сказать, что «я знаю о твоей дочери такое, о чем ты не имеешь понятия». Тим глубоко подышал и проглотил свою злость. Может, она действительно хотела попробовать наркотики, узнать, как можно парить сквозь ночной свет, конечно, ты хотела этого, Эмма, ты такая.

– Я никогда не встречал такую, как она, – сказал Давид Перссон. – Чтоб ты знал. Даже той малости, что я видел, хватило, чтоб понять, какая она фантастическая.

Тим почувствовал, как злость приутихла. Каким он стал простым.

– Она радовалась. Была счастлива, что она на Мальорке со своими подружками.

– Ты хотел с ней встречаться? Быть вместе?

– Нет, у нее не было на меня времени.

– И тогда ты разозлился?

Давид встал, посмотрел на него.

– Нет, нет, нет, за кого ты меня принимаешь?