Люди снуют в холле с высоким потолком газеты Diario de Mallorcas, растения в застекленном внутреннем садике поникли от жажды и зноя. Тиму приходится предъявить удостоверение личности на вахте, пакет с деньгами благополучно проезжает сквозь сканер. Пистолет он оставил в машине.

Ему пришлось сказать, к кому он пришел, он было заколебался, хотел уже повернуться и уйти, ведь вахтер мог знать Салгадо, люди, разгуливающие по вестибюлю, могли знать, что происходит, что бы это ни было.

Кто меня сейчас видит?

Может, меня уже ждет полиция, или тут замешаны владельцы газеты Diario de Mallorcas, ведь они даже и близко не подошли к правде о Канте, Наташе или стрельбе.

Все взаимосвязано.

Ничто ни с чем не связано.

Камеры наблюдения под потолком. Женщина с короткой стрижкой и красноватыми волосами, в очках с полосатой, под тигра, оправой, разве она не странно на меня косится? Тим наклоняет голову, пытается скрыть лицо. Слышит знакомый голос, окликающий его из двери, которая открылась за проходной:

– Ты что, спал в сенокосилке?

– Просто немного устал.

Тим пытается разгадать выражение лица Акселя Биомы. Что ему известно? Знает ли он о стрельбе? Об убийстве на яхте? Но выражение его лица ничего не выдает. Он одет в синюю рубашку, которая могла стоить целое состояние.

– Баленсиага, – говорит он. – Купил за те деньги, что ты мне дал. Красиво, правда?

– Тебе идет.

– Он со мной, – говорит Аксель одной из женщин на ресепшен, и они попадают в офисный ландшафт, где сидят человек двадцать, каждый согнувшись над своим экраном и сосредоточенно работая.

– Пойдем в подвал, – говорит Аксель.

Они спускаются вниз, и Аксель открывает тяжелую железную дверь. За ней находится архив с полками от пола до потолка, а на полках бесконечными рядами аккуратные черные папки. На письменном столе два компьютера.

Аксель жестом приглашает Тима занять место. Тим садится, кладет пакет с деньгами под стул, благодарный, что Аксель не спрашивает о содержимом пакета.

– Ты, значит, хочешь узнать побольше о Лопесе Кондезане? – спрашивает Аксель, не присаживаясь.

– Да, хочу. И кое-что еще.

– А что еще?

– Другое.