Проще некуда.

Конкретней некуда.

Но должно ли так произойти? Было бы так, окажись в такой же ситуации Лиз?

Переведя дух, Ченнинг заставила себя преодолеть пустое пространство, где только что была отломавшаяся перекладина. Это оказалось непросто. Металл настолько проржавел, что стал совсем тонким, а у нее в голове уже все перекладины рисовались такими.

Какая-нибудь обязательно сломается.

Она упадет.

Ченнинг забралась уже на высоту футов пятидесяти, может, даже шестидесяти. Какой вышины эта башня? Восемьдесят футов? Сто? Она считала ступеньки, но сбилась со счета, когда лестница опять дернулась в бетоне. Затаила дыхание, досчитала в уме до ста и полезла дальше, повторяя про себя: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»

Ченнинг все еще мысленно повторяла эти слова, когда добралась до самого верха и ее рука наткнулась на купол крыши. Свод располагался в считаных дюймах от ее лица, хотя ей не было его видно.

Такой черный.

Такой неподвижный.

Но лестница тут не зря – наверняка должен быть еще и люк.

Подтянувшись поближе к крыше, она легко нашла его, поскольку крышка не была заперта ни на засов, ни на замок. Возникла полоска желтого света, внутрь заструился свежий воздух, когда она поднажала посильней и щель расширилась. Ченнинг упиралась в люк, пока он не упал назад, с лязгом ударившись о крышу. Свет обжег глаза. Свежий воздух показался бесценным даром. Она подождала, вцепившись в край проема, пока не вернется зрение, а потом выбралась на крышу, обнаружив на ней скобы, пригодные для того, чтобы ухватиться рукой или поставить ногу. Налетел порыв ветра, и лес под ней заходил ходуном. Целые мили леса. Бессчетное множество миль. Ченнинг перегнулась через край, рассчитывая увидеть другую лестницу, ведущую вниз; но та была сломана много лет назад. Увидела лишь пустые неровные дыры, в которых когда-то сидели штыри крепления, и повисшие в воздухе перекрученные железные прутья, оторвавшиеся от стены на доброй половине высоты башни. Выше – только крутая покатая крыша и кривые бока. Она забралась на самый верх купола, только чтобы убедиться, – но сомневаться не приходилось.

Неважно, снаружи или внутри – Ченнинг в одинаковой степени была заперта в ловушке.

* * *

Элизабет проследила, чтобы данные и фотографию Ченнинг переслали всем патрульным округа. К делу подключилось ФБР, равно как и полиция штата. Это была политика – Фрэнсис Дайер неуклонно придерживался своей части сделки. Когда с этим делом было покончено, Элизабет вернулась в конференц-зал. Коллеги по-прежнему многозначительно посматривали на нее, но уже далеко не все с прежним отвращением. Может, дело было в значке. Может, притупился эффект новизны. В чем бы ни крылось объяснение, она прислонилась к стеклянной стене и сосредоточилась на том, что у нее имелось. Итак: запись на автоответчике, кровь на крыльце, осколки бутылки и брошенный телефон.