– Его не будет: звонил и сказал, что у него какие-то дела на работе. Если он так и будет днем и ночью сидеть у себя в кабинете, я сам поеду в Виторию и вытащу его оттуда, даже если придется поддать под зад ногой.

Всякий, кто слышал бы сейчас деда, решил бы, что он преувеличивает; я был единственным, у кого хватало жизненного опыта, чтобы понять, что он говорит буквально.

После смерти Мартины Герман заперся у себя в адвокатской конторе под горой начатых дел. Я решил дать ему несколько дней. Затем вмешаюсь, если дед, более предприимчивый, чем я, меня не опередит.

– Пошли вниз, – ответил я без особого энтузиазма.

Мы прошли мимо кладовки, и дед прихватил пару пустых мешков из рафии. Мешки пахли землей и картошкой, но их можно было положить на землю и усесться сверху.

Мы зашагали по дороге Трех Крестов, которая кратчайшим путем вела от деревни к сьерре, а затем отделившиеся от нее тропинки достигали трех важнейших точек.

За все время мимо нас не проехал ни один трактор. Вокруг виднелись поля скошенной пшеницы; некоторые были под паром, дожидаясь следующего года. Мы остановились на перекрестке, положили на землю мешки и уселись на них, окруженные монотонным пением сверчков. Просто уселись, и всё.

– Унаи, сиди тихо и не шевелись, – внезапно шепнул мне дед.

Встревожившись, я притих. Дед приподнялся и осторожно взял свою трость.

– Это змея, она свернулась кольцом. Вон там, видишь? На дороге, – указал он.

– Не шевелится. Думаю, она мертвая.

– Мертвая? Как бы не так. Змея – самое умное и хитрое животное в горах, – сказал дед и ударил тростью по земле.

Змея, ожив, молниеносно скоростью исчезла среди трав на обочине дороги. Мы и опомниться не успели.

– Вряд ли она теперь выползет на дорогу. Темнеет, прохладно… Залезет под камень и затаится.

Дед не слишком меня убедил, и на всякий случай я держался подальше от теней, колыхавшихся рядом, пока через несколько часов не забыл происшествие со змеей и не расслабился.

Мы нашли несколько созвездий: Орион, Кассиопея, Волопас, Большая Медведица, которую дедушка упорно называл Ковшом… А около трех часов утра начался звездопад.

Звезды пролетали быстро, иногда по две, а иногда и по три, их было так много, что не сосчитать. Метеорит появлялся ненадолго, всего на пару секунд, и приходилось быть внимательным: стоит мигнуть – и звезда исчезает. Наверное, как все хорошее в нашей жизни. Как и эти мгновения рядом с лежащим на спине дедом, который когда-то давно усаживал нас обоих себе на колени.

– У меня есть для тебя подарок, сынок. Ты все время смотришь на горы, вот я и подумал, что ты мог бы взять их с собой. – Его хрипловатый старческий шепот отчетливо звучал в окружавшей со всех сторон тишине.