– Ни за что. Она с няней. Сегодня я не вынес бы общения с Фрэнком и Хелен.

* * *

Ресторан «Хама-Хама», специализирующийся на устрицах, открылся несколько десятков лет назад. Он подкупает своей аутентичностью. Сюда ходят и местные, возжаждавшие полакомиться устрицами, и туристы, считающие это заведение одной из главных достопримечательностей Худ-Канала. Мы с Адамом заказываем устриц двух видов: жареных и в раковинах. Я не то чтобы без ума от устриц, но они неплохо сочетаются с холодным пивом.

Мы сидим напротив друг друга за столом для пикника. Мы не обсуждаем дело. Мы словно о нем забыли. Вместо этого мы говорим про его семью. Про мою семью. Смеемся над детскими воспоминаниями.

– Трудно поверить, что мы действительно играли в футбол жестяной банкой, – говорит он.

– Да уж, – соглашаюсь я. – Шли девяностые, но Шелтон будто застрял в сороковых.

Он спрашивает, встречаюсь ли я с кем-то. Меня этот вопрос не смущает. Мы просто пытаемся восполнить пробелы, возникшие с тех пор, как он уехал из Шелтона.

– Уже нет, – говорю я. – Встречалась с парнем, которого встретила в полицейской академии в Бериене. Мы расстались, когда он нашел работу в Месе. Я не переношу жару.

– Настоящая северянка.

Я делаю еще глоток пива.

– Так и есть.

Он рассказывает про свои карьерные планы, про то, что он опубликовал свое резюме, но пока не получил достойного предложения.

– Боюсь, что деньги скоро кончатся, – говорит он. – Не хотелось бы тратить пенсионные накопления, но, похоже, другого выхода не будет.

Я знаю, что жизнь Софи была застрахована, но деньги наверняка кончаются быстро, когда ты живешь в большом городе и воспитываешь ребенка.

– Наверное, найти руководящую должность нелегко, – говорю я.

Он кивает:

– Нелегко найти подходящую.

Когда мы возвращаемся к машине, солнце уже клонится к горизонту. Я чувствую легкое опьянение. Сесть за руль я смогу не скоро.

– Я рада, что приехала повидать тебя, – говорю я, когда мы пересекаем мост Лилливаап.

– Я тоже, Ли. Встреча с тобой – единственный положительный момент в этом безумии.