— Натолкнулся?

— Может, скорее стоит сказать, что это он натолкнулся на меня. Мы там обедали вместе с Клер, и вдруг появляется он и говорит: «Привет!» Оказывается, это он занимался делом Коко-мамы. В клубе все только и судачили об этом.

Дэнсби уселся, не дожидаясь приглашения. Эми иногда задавалась вопросом: может, ему лучше было бы стать репортером какой-нибудь желтой газетенки? Похоже, всякие сплетни и интриги волновали его куда больше, чем исполнение закона.

— Он уже принял несколько порций — ты же знаешь, как он любит скотч, — продолжил Дэнсби. — Он уселся рядом с нами и начал рассуждать о том, что ничего не спустит с рук Коко-маме, что всем нам необходимо жестко держать дела в руках и не позволять преступникам верховодить, ну и прочее такое. Потом сказал мне, что уже вынес решение по отклонению ходатайства Коко-мамы и теперь просто ждет утра понедельника, чтобы официально объявить о нем.

— А кто-нибудь посторонний слышал этот ваш разговор?

— Не знаю. А что?

— Потому что ты сейчас говоришь про то, что судья и адвокат Содружества обсуждали судебные вопросы наедине, а это неправомерно.

— Ладно, ладно, как скажешь. Но я еще не сообщил тебе самого вкусного.

Ну конечно. Его «самым вкусным» наверняка были какие-нибудь гадости.

— После того как он сказал мне, что отклоняет ходатайство, он стал давать мне советы, как нам действовать дальше, — сказал Дэнсби. — Говорил, что когда он, дескать, сидел в моем кресле и бла-бла-бла. Но, так или иначе, дал понять, что мы должны придерживаться графика и в первую очередь разобрать дело о наркотиках. Получается, что, когда Коко-мама предстанет перед судом по делу об убийстве Кодури, она уже будет осуждена за уголовное преступление. Он сказал, что это здорово увеличит шанс, что ей сделают смертельную инъекцию. А ты что об этом думаешь? Можем мы так поступить?

— Да, конечно, — сказала Эми. Не нравилось ей все это: судья и адвокат Содружества вроде как составили заговор в каком-то загородном клубе. А особенно ей не нравилось то, что при всем при этом осужденная уже подавала запрос о проведении суда без участия присяжных.

— Вот и славно. Мы ведь по-прежнему будем упирать на хранение наркотиков? — спросил Дэнсби. — В смысле теперь, когда он отклонил ее ходатайство, дело помчится со страшной скоростью, так?

— Конечно. Ордер признан законным, так что все собранные доказательства будут иметь силу. В общем, все упрощается.

— Чудно, чудно. А как ты сама считаешь? Может, мне послать Роббинсу бутылку «Гленливет», чтобы он дал мне бесплатную юридическую консультацию?